От Сальваньяка я знал, что мадам Гажан живет в Кодране - западном пригороде Бордо, на улице Лоншан. Отправляясь туда, я понятия не имел, дома она или нет, но предпочитал проездить впустую, чем предупреждать о своем появлении особу, которую намеревался подвергнуть самому серьезному допросу. Мне хотелось застать ее врасплох. Кроме того, даже в случае неудачи я все же получу некоторое представление о психологии этой Эвелин, взглянув на дом и на квартал, где она живет. Я очень верю во влияние окружающей обстановки на духовный склад человека и не сомневаюсь, что у обитателей нынешних крупных агломераций в конечном счете сложился совершенно особый менталитет.
Эвелин Гажан оказалась дома. Услышав звонок, она почти тотчас открыла дверь, а я с первого взгляда влюбился без памяти. Да, знаю, подобные слова кажутся ужасно глупыми, но тут уж ничего не поделаешь, и не стоит даже пытаться утопить истину в потоке фраз, все равно никакие увертки не могут изменить того очевидного факта, что, как только дверь открылась и на пороге возникла Эвелин, я замер, не в силах издать ни звука. Для того чтобы вы меня поняли, могу напомнить, что каждый мужчина всю жизнь носит в душе более или менее смутный образ идеальной женщины, той, что и внешне, и внутренне соответствует его мечтам. Вполне естественно, он никогда не встречает такой женщины по той простой причине, что сие порождение грез не имеет ничего общего с действительностью. Более того, столкнись он случайно со своим идеалом, чаще всего просто его не узнает. Так вот, приехав в Кодран, я внезапно попал в число редких счастливчиков, которым довелось увидеть, что их мечта воплотилась в живом существе. И с первой же минуты я понял, что никогда не буду счастлив в полном смысле слова, если Эвелин в конце концов не станет моей подругой.
Какой смысл описывать ту, кого я уже любил всем своим существом? Да, конечно, она была очень красива и, по-видимому, на редкость ладно скроена, насколько я мог судить по изящным линиям стройной фигуры, облаченной в строгое черное платье. Светлые волосы, бархатная, свежая кожа... но, наверное, больше всего потрясали ее глаза: не то чтоб невероятно большие, но такие ласковые и сияющие, что, стоило Эвелин поглядеть на вас - и сразу теплело на сердце.
То, что агент спецслужбы может вести себя или, точнее, чувствовать как подросток, ошалевший от первой любви, наверняка покажется странным, но мы такие же люди, как и прочие, и нам свойственны те же слабости, иллюзии и желания. Должно быть угадав мое смятение, Эвелин улыбнулась, словно хотела меня приободрить.
- Что вам угодно?
- Мадам Гажан?
- Да, месье...
- ...Лиссей... Тони Лиссей. Я хотел бы поговорить с вами о вашем муже...
Выражение лица мадам Гажан сразу изменилось, и прекрасные глаза заволокло слезами.
- Прошу вас, входите!
Закрыв дверь, она проводила меня в небольшую гостиную, обставленную добротно, но без претензии на оригинальность. На комоде в стиле Людовика XV стояла фотография молодого мужчины с довольно вялым, невыразительным лицом, и я подумал, что оно как нельзя более соответствует банальной обстановке гостиной. Я повернулся к хозяйке дома и указал на фотографию.
- Это месье Гажан?
Она кивнула.
- Может быть, вы расскажете мне о нем?
- Но... с какой стати? Кто вы такой?
- Допустим, я принадлежу к некоей государственной организации, которую особенно интересуют научные открытия... настолько интересуют, что она страшно не любит, когда последние уплывают в чужие края...
- Так вы коллега того несчастного молодого человека...
- Вот именно.
Эвелин предложила мне сесть.
- Я бы предпочла, чтобы вы сами задавали вопросы.
- Ладно... Но я заранее прошу прощения, если некоторые из них покажутся вам неприятными.
- Полагаю, вы не станете грубить мне ради собственного удовольствия?
- Разумеется, нет. Вы любили своего мужа, мадам?
Она вздрогнула.
- Но... естественно. Мы с Марком прожили вместе шесть лет и ни разу не поссорились... Вне работы Марк - сущее дитя... Рядом со мной он чувствовал себя в полной безопасности от жизненных треволнений. Говорят, многие ученые таковы.
- И тем не менее он вас покинул?
- Я в это не верю! - возмутилась мадам Гажан.
- И однако...
- Да, однако его здесь нет... он исчез... Но я по-прежнему доверяю Марку и уверена, что в один прекрасный день все объяснится.
- Позвольте выразить вам свое восхищение, мадам, но, согласитесь, мы никак не можем разделить вашу слепую веру.
- Это только пока... просто вы его не знаете.
- Короче, по-вашему, надо лишь терпеливо ждать возвращения месье Гажана?
- Ничего другого мне не остается, да я бы и не хотела думать и чувствовать иначе.
- Надеюсь, вы понимаете, что в отличие от вас я не могу довольствоваться пассивным ожиданием? Но перейдем к фактам. Итак, у вас нет никаких известий о Марке Гажане с позапрошлого воскресенья? Я буду очень признателен, если вы подробно расскажете, что произошло в тот день.
- Как всегда в выходные, мы с Марком поехали отдыхать на дачу к нашему другу Сужалю - это небольшой загородный домик на берегу Аркашона. Марк ловил рыбу, для него это единственное настоящее увлечение, помимо работы... В воскресенье около шести вечера мы вернулись домой. Я вышла из машины и забежала в дом за ключом от гаража - он у нас на улице Серей. Ключ этот настолько массивен, что мы никогда не таскаем его с собой. Потом я отдала ключ Марку, он уехал, и больше мы не виделись...
Эвелин с трудом сдерживала слезы, но в конце концов все-таки разрыдалась.
- Поймите, мадам, я вынужден бередить эти тяжкие для вас воспоминания такая уж у меня работа.
Она вытерла глаза и грустно улыбнулась.
- Простите меня, но, несмотря на то что я уверена в скором возвращении Марка, бывают минуты, когда...
- ...когда вы все же сомневаетесь?
Я скорее угадал, чем услышал ее "да".
- У вас есть состояние, мадам Гажан?
- Нет... мы жили на то, что зарабатывал Марк.
- А вы думали, как быть дальше, если ваш супруг все-таки не вернется?
- Нет... Наверное, пойду работать... Я ведь раньше была секретаршей...
- И где же?
- На заводе Турнона.
- Вот как?
- Да, там-то мы с Марком и познакомились.
Решительно, этот Турнон во многом мне солгал, вернее, не счел нужным выкладывать все, что ему известно.
- Так вы знакомы с Сюзанной?
- С Сюзанной Краст, секретаршей Турнона?
- Кажется, она не только секретарша?
- О, это очень давняя история...
- И тем не менее она продолжается до сих пор?
- По-видимому, да.
- Сегодня я должен встретиться с Сюзанной у нее дома... по-моему, она не так молчалива, как ее шеф.
- И о чем же вы собираетесь говорить?
- О вашем муже, о его привычках, о том, с кем из коллег он поддерживал более тесные отношения. Во всяком случае, надеюсь...
- Ну, не думаю, чтобы Сюзанна могла вам рассказать нечто такое, о чем бы я не знала. Марк всегда держался очень замкнуто.