— Очень похоже! — согласилась жена без особой уверенности.
Все трое немного помолчали. Секретарша ничего не сказала. И она, и он ждали, когда жена уйдет.
— Полагаю, — произнесла жена, — вы, как обычно, очень заняты?
— Как обычно, — сказал муж, недовольно кривя губы.
Опять наступила пауза, во время которой муж явно ждал, что жена уйдет.
— Я знаю, что мешаю вам.
— На самом деле я наблюдал за синичками, — произнес муж.
— За парочкой маленьких драчунов! — сказала жена, сдувая перышко с кончика пальца.
— Точно!
— Ладно, мне лучше уйти, вам же надо работать.
— Не спеши! — проговорил муж с благодушной беспечностью. — Мне кажется, не так уж хорошо работать в саду.
— Зачем же ты перебрался сюда? Тебе ведь никогда не удавалось написать тут ничего путного.
— Мисс Рексолл предложила для разнообразия перебраться в сад. Но, похоже, это не пошло нам на пользу, как вы думаете, мисс Рексолл?
— Прошу прощения, — сказала маленькая секретарша.
— За что вы просите прощения? — спросила жена, глядя на нее почти ласково: так волчица могла бы смотреть на черную с подпалинами дворняжку. — Вы ведь, я уверена, хотели ему добра!
— Я думала, на воздухе ему будет лучше, — подтвердила секретарша.
— Почему такие люди, как вы, никогда не думают о себе? — спросила жена.
Секретарша посмотрела ей прямо в глаза.
— Наверно, мы думаем, только по-другому.
— Совсем по-другому! — с иронией отозвалась жена. — Почему бы вам не сделать так, чтобы он думал о вас? — спросила она, четко выговаривая слова. — В такой солнечный день пусть он диктует вам поэмы о птицах счастья, летающих у ваших прелестных ножек. Я бы этого потребовала, будь я его секретаршей.
Воцарилась мертвая тишина. Жена стояла неподвижно, как статуя, то ли повернувшись к маленькой секретарше, то ли отвернувшись от нее. Пожалуй, она готова была показать спину им обоим.
Секретарша посмотрела на «него».
— Кстати, я диктовал статью о будущем романа — как жанра, — сказал муж.
— Знаю, — отозвалась жена. — В этом-то весь ужас! Почему в жизни писателя не может быть ничего живого?
На сей раз молчание затянулось, казалось, жена сделала мужу больно, он тоже стоял неподвижно, как статуя, с отрешенным видом. Маленькая секретарша опустила головку. И жена медленно пошла прочь.
— Мисс Рексолл, на чем мы остановились? — послышался его голос.
Маленькая секретарша вздрогнула. Очевидно было, что она негодует. Так очернить их волшебные отношения — его и ее!
Однако вскоре она уже плыла в потоке его слов, слишком поглощенная работой, чтобы у нее в душе оставалось место для чувств, разве что для душевного подъема, связанного с этой самой работой.
Подоспело время вечернего чая: сестра секретарши принесла поднос в сад. И тотчас появилась жена. Она переоделась в цикориево-голубое, отлично сшитое платье. Маленькая секретарша взяла блокнот и собралась уйти, кстати, на ней были туфли на довольно высоких каблуках.
— Мисс Рексолл, не уходите, — сказала жена.
Маленькая секретарша застыла на месте, но потом ее одолели сомненья:
— Мама ждет меня.
— Скажите, чтобы пила чай без вас, и попросите вашу сестру принести еще одну чашку. Я хочу, чтобы вы составили нам компанию.
Мисс Рексолл посмотрела на своего господина, который полулежал, опираясь на локоть, в гамаке, и выглядел по-гамлетовски загадочным.
Он бросил на нее быстрый взгляд, после чего с мальчишески нарочитым пренебрежением скривил губы.
— Ну да, останьтесь и один раз выпейте чаю с нами, — произнес он. — Я вижу, у нас сегодня клубника, а вы ведь ее любите.
Секретарша поглядела на него, через силу улыбнулась и поспешила к матери. Ее не было довольно долго. Оказалось, она решила переодеться в шелковое платье.
— А вы красавица! — сказала жена, когда маленькая секретарша вновь появилась на лужайке в цикориево-голубом шелковом платье.
— Ой, только не сравнивайте мое платье с вашим! — воскликнула мисс Рексолл. Оба платья были одного цвета!
— Свое вы, по крайней мере, заработали сами, а мне мое досталось даром, — разливая чай, отозвалась жена. — Вы любите крепкий?
Тяжелым взглядом она смотрела на маленькую, похожую на птичку, усталую молодую женщину в голубом платье, словно могла надиктовать своим взглядом уйму мистически темных книг.
— Ах, как получится, спасибо, — сказала мисс Рексолл, нервно подаваясь вперед.
— Получается слишком крепкий, это плохо для цвета лица.