— Логично! — заключил секретарь трестовского комитета ВЛКСМ, улыбаясь. — Так этому Вальке Скобликову и надо. Я-то всегда выйти успею.
Улыбка переросла в пьяный смех. После чего, глупо усмехаясь, Станислав пояснил:
— Этот корешок к моей толстой дуре ходить стал. Он как нажрется, так ему все равно с кем спать. Лишь бы дырка была и шевелилась. А Лизка и рада, всегда бутылку для такого случая бережет.
Далее молодой человек грязно выругался в адрес бывшей супруги и сказал, что, слава богу, он уже с ней развелся.
После политики разговор, таким образом, перешел на женщин. Причем, не в самом культурном варианте. Стасик вспомнил пару историй из своей богатой любовной практики. Смолянинов во время его рассказов пьяно улыбался, крякая от удовольствия и похлопывая себя по ляжкам. Затем инициативу перехватил Федоренко и рассказал забавную армейскую историю на эту же тему.
— Сижу я как-то в наряде дежурным по КПП. Входит мужик — здоровенный такой — и спрашивает у меня, не могу ли я ему сказать, где находится воинская часть номер такой-то. Я ему, конечно, в лоб, какие, мол, тебе еще оборонные секреты открыть. И уже было собрался бойцов своих кликнуть, как он вынимает из сумки офицерский мундир и говорит: "Да вот, говорит, у меня какой-то старлей в гостях был и забыл свои вещи, хотелось бы вернуть. А номер части, я по офицерской книжке узнал. Не ваш офицерик?" Я говорю: "Нет, не наша это часть."
По ходу дела выяснилось, что детина этот с мундиром в сумке — шофер дальнобойщик. Приехал из командировки раньше, чем обещал, и застал свою сожительницу с бравым военным. Правда, самого старлея он не видел, поскольку тот успел в одних штанах с сапогами в зубах выскочить через балкон. А вот китель с документами в кармане лейтеха захватить не успел. И теперь он, водила, и ищет того непутевого офицерика, чтобы вещи вернуть. Ему же, наверняка, попадет от начальства.
Я мужику, конечно, посочувствовал и спрашиваю, бить, мол, будешь? А шофер отвечает, что, мол, подруга жизни свое уже получила. Лейтенант-то у нее не первый. Всех ее хахалей бить, кулаков не хватит. Да и кто из мужиков отказываться станет, когда дают бесплатно?
Ну, посмеялись мы с солдатами и посоветовали ему через военкомат часть поискать. А, самое смешное, нам мужик напоследок сказал. Оказывается, квартира-то его находится на пятом этаже! Вот какие офицеры есть в Красной армии!
— Представляете, на пятом! А он через балкон ушел!
— Пока в нашей армии есть поручики Ржевские — мы непобедимы! — заключил Евгений.
А поскольку под такие разговоры и вино быстро пришло к завершению, мужики решили, что пора расходиться. Тем более, что Петрович вспомнил о том, что сегодня должны показывать хоккей. "Трактор" должен был обуть горьковское "Торпедо". Надрали же позавчера наши хоккеисты "Крылья Советов" 3:1.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Наедине с собой
Когда все разошлись, Евгений понял, что после всего выпитого заниматься чем-либо серьезным он не в состоянии и решил почитать газеты. Пройдя в комнату, Женя уселся в кресло. Причем, скорее, по привычке, чем по необходимости, включил телевизор.
Как всякий нормальный советский человек первые страницы у всех газет он пропускал. Ну скажите, разве можно, находясь в здравом уме и доброй памяти, без содрогания читать заметку "С трудовой победой!", из которой, продравшись сквозь канцелярские словеса и лавину цифр, можно было узнать всего-навсего, что колхозники Варненского района выполнили годовой план по уборке зерновых. А ведь вся первая полоса состояла из подобных статей. Одни заголовки чего стоили: "Повышать эффективность производства", "Поступь пятилетки", "Первые в районе", "Беречь энергоресурсы".
Телевизор тем временем нагрелся. По первой программе началась "Международная панорама". Диктор с пафосом рассказывал о том, что председатель президиума Верховного совета СССР, генеральный секретарь ЦК КПСС, маршал Советского Союза товарищ Леонид Ильич Брежнев двадцать первого октября встречался с министрами иностранных дел стран — участниц Варшавского Договора.
Не перенеся длинного перечня стран, Женя поднялся с кресла и переключил канал. На втором и последнем, как и обещал Петрович, показывали хоккей. Историк был равнодушен к этому виду спорта — ему больше нравились легкая атлетика и лыжи, — но все же это было веселее, чем советский официоз.
Вторая страница газеты тоже была пустой, как и первая, а вот на третьей Евгений увлекся статьей "Отпуск за границей". В ней подробно обсуждалось, как допустимо, а как не допустимо вести себя советскому человеку за границей.