– В который раз поражаюсь твоему образному мышлению. И тому, какими иногда откровенно бредовыми путями ты приходишь ко вполне неглупым выводам, – несколько секунд я думала, как на это реагировать, но потом решила, что обидеть меня не хотят и это даже своеобразный комплимент. Муж с любопытством наблюдал за сменой эмоций на моем лице и неожиданно выдал. – Странная ты. Для огненной так вообще…
– Позволь вернуть подачу, – рассмеялась я. – ты тоже нетипичный.
– Это похвала? – вскинул рыжую бровь Вейл.
– Это констатация факта, – хмыкнула в ответ. – Но пожалуй, все-таки ты прав.
Вот таким незатейливым образом мы разрушили тот ледок отчуждения, который обязательно наличествует на первом этапе межличностных взаимоотношений. Мои предположения оказались верны. Ринвейл оказался необычайно интересным, хоть и несколько ехидным собеседником. И скептиком. Куда ж без этого? Диапазон его знаний был огромен. На таком фоне я ощущала себя тем самым неразумным ребенком, которым он назвал меня при первой встрече. Некоторое время спустя выяснилось еще одно ценное качество моего супруга. С ним было комфортно молчать.
Через полтора часа мы выбрались на небольшой скальный уступ, с которого открывался очень живописный вид. Присев на краешек и свесив ноги вниз, мы, наверное, как минимум полчаса просто любовались Ледяным Пределом. И тишина не напрягала. Не нужно было судорожно искать тему для разговора, пытаться заполнить паузу. И это было… хорошо.
Все так же молча он поднялся и, подав руку, помог встать мне. Потом спросил:
– Скучаешь по дому? – повернув голову, я встретила внимательный взгляд ярких голубых глаз. Все-таки он красивый.
Я на мгновение замерла в растерянности. Потом постаралась максимально честно ответить.
– Временами да, – медленно начала, тщательно подбирая слова. – Но их сложно… простить.
Вейл понимающе качнул головой и полуутвердительно произнес:
– За то, что, по сути, продали?
– За то, что даже не попытались объяснить. И подготовить. Я узнала за несколько часов до отлета, – далее опять последовало молчание. Я не хотела жалости или сочувствия. Похоже, он это понял.
– У меня все проще и банальнее, – невесело улыбнулся рыжий, – Так же как и ты, я не мог ничего сделать. За день до твоего приезда пришло послание от Старейшины, – тут мужчина поднял небольшой камешек и с неожиданной для спокойного тона злостью швырнул его вниз. – С поздравлениями! И пожеланиями.
Спустя несколько минут Вейл встал и, подав мне руку, помог подняться и спустится с уступа. Правда уже в конце я оступилась и ему пришлось меня ловить. Причем инерцией от падения его впечатало в скалу. Потерев ребра, муженек рассмеялся:
– Везет мне с тобой! Таких повреждений давно не получал. Причем все абсолютно случайно.
– Но ведь, правда, не нарочно! – надулась я.
– Кто ж спорит, – продолжал непонятно чему веселиться рыжий. – Но в этом вся прелесть!
– Какая такая прелесть? – навострила ушки я.
– В некоторых аспектах короткоживущие бабочки-люди правы, – несильно щелкнул меня по носу Ринвейл. – Много будешь знать и так далее.
Несколько опешившая от такого обращения, растерянно проговорила:
– Не понимаю…
– И не нужно, – неожиданно светло улыбнулся Полукровка. – значит не время малышка. Кстати сколько тебе все-таки лет? Из контракта можно понять только то, что ты несовершеннолетняя.
– Двести тридцать, – ответила я, все так же непонимающе рассматривая супруга. Он как будто немного оттаял. Интересно это хорошо?
– Значит скоро второе совершеннолетие. Вовремя они тебя…
– Да уж, – недовольно фыркнула я. – А много в Пределе таких как ты? – поймав непонимающий взгляд я пояснила, – полукровок.
– Встречаются, – резко погрустнел супруг.
– И… тоже не могут превращаться? – осторожно спросила, уже жалея, что вообще подняла эту тему.
– В том то и ирония, – со вздохом взъерошил волосы мужчина. – Все они нормальные. Обращения происходили с задержкой, часто весьма длительной, но происходили. Как показывали исследования, они часто просто не могли определиться со стихией, или не хватало каких-то ферментов в организме, которые начинали вырабатываться с возрастом. Но я уже побил все возможные рекорды по ожиданию вылета дракона…
– Вейл… – осторожно начала я. – А ты уверен, что верно выбрал стихию? Что если твой дракон огненный? А ты его целенаправленно замораживаешь…
– Думаешь, не пытался? – Невесело посмотрел на меня супруг. – В юности я был типичным представителем огненного рода. Но как видишь толка, это не принесло.
– Мда… дилемма, – задумалась я. – Ты говорил, что это стихия и какие-то химические реакции, так?
– Давай закроем тему? – устало предложил Вейл. – Сейчас мне не хочется размышлять об этом. И так больше столетия потратил на выяснения. И сейчас не прекращаю.
– Твои эксперименты для этого?
– В том числе, – согласно качнул головой муж. – Началось именно из-за этого. Но давно уже не данная идея – фикс мною движет в изысканиях.
За разговорами мы незаметно добрались до дома. Я удалилась к себе предаваться размышлениям, а Вейл прихватив с собой Фрика, сбежал в свой любимый подвал.
Время текло незаметно. Пролетело еще две недели. Несмотря на то, что теперь мое одиночество иногда скрашивал Ринвейл, деятельная огненная натура требовала движения и круговорота событий. Больше месяца призраком с мольбертом бродить по имению мне порядком надоело. Конечно, можно придумать много занятий, но…. Я одна. Дома у нас не проходило ни дня без курьезов и побыть одной как раз было нехилой проблемой. Но за время, проведенное в Пределе, я этим одиночеством уже надышалась дальше некуда! Проще говоря, мне требовалось дело. За которое я примусь со всем возможным энтузиазмом и потом буду так же долго разгребать его последствия! Короче хотелось движения!
Вейл в последнее время увлекся расшифровкой очередного труда древности в стихах и с какой-то стати решил, что там зашифрованные знания по алхимии. Естественно крайне ценные, иначе зачем их прятать? Так, что мужа в последнее время я видела очень редко, и судя по его виду спал он еще реже. Я даже пару раз это время оттаскивала подносы с едой к нему в кабинет. Но похоже он моих появлений не замечал и искренне считал, что пища материализуется абсолютно самостоятельно.
В данный момент я, пользуясь отсутствием благоверного (подвал! Любимое место в доме!), оккупировала его кабинет. Тот самый, в который он меня в первый раз привел.
С отверткой в руках и обложенная другими инструментами, а так же винтиками, болтиками, гаечками и прочей мелочью, я разбирала какую-то железную фигню. Назначение было непонятно, но выглядела штучка забавно. Когда я в последний раз отловила пробегавшего мимо Вейла и, сунув под нос ему железку спросила можно ли поиграться, он только что-то неразборчиво буркнул и понесся дальше. Решила считать это согласием!
Внезапно из подвала донесся взрыв. Закатив глаза, я минутку полюбовалась на пошедший трещинами потолок и решительно встав, отправилась в подвальную лабораторию. Уже на спуске мне попался слегка поджаренный, но с такой же невозмутимой физией, как и обычно, Фрик.
– Не советую, льета, – одернув рваный камзол, спокойно произнес дворецкий. Поймав мой непонимающий взгляд, пояснил, – Его светлость изволит пребывать в расстроенных чувствах и соваться к нему я бы вам не рекомендовал.
Поклонившись, мужчина медленно продолжил движение наверх. Проводив его глазами, я уже с опасением покосилась вниз, но таки решила спускаться дальше.
Подойдя к дверям «обители экспериментатора», обозрела живописный бардак и начала проникаться невольным уважением к терпеливым мужикам. И не надоело все восстанавливать? Судя по моим наблюдениям, локальные катастрофы местного масштаба тут происходили в среднем раз в две недели – месяц.
По комнате, ругаясь, бегал изрядно подкопченный Вейл, с чуть ли не дыбом стоящими волосами и какими-то обгорелыми листками в руках. Когда он поднял на меня глаза и с воплем радости бросился навстречу, я чуть не заорала от неожиданности. У него опять были змеиные глаза. Голубая радужка полыхала внутренним светом, вытянутый синий зрачок немного подрагивал.