Пролог
Джеймс сидел на крыше небоскреба со стаканом виски, сквозь который уже начали проходить лучи восходящего солнца. Где-то далеко внизу слышались взволнованные крики и вой сирен. Слишком далеко, чтобы это могло быть интересно. Юноша лениво поднес напиток к губам, сделал неспешный глоток, и на кромке стакана отпечатались алые следы.
"Зачем люди придают смерти такое большое значение?" рассуждал парень. "Ее объятья следовало бы встречать с радостью."
Однако в этот момент перед лицом Джеймса всплыло перекошенное от ужаса лицо блондина, который несколько минут назад сорвался с крыши. Наверное, ему действительно было страшно. Джеймс весьма ценил тот безумно сладкий миг, когда взору его жертв представлялись острые, как бритва, клыки.Вампир буквально чувствовал едкий, но такой приятный запах страха. Хотя, впрочем, у некоторых индивидов к аромату адреналина примешивалось нечто более явное, спровоцированное физиологией.
- Что-то я здесь задержался, - юноша встал и поправил безупречно сидящий смокинг. Через пару минут на крыше остался одиноко стоящий стакан, на дне которого едва колыхался крепкий алкоголь. Убийца даже не удосужился стереть кровь.
Глава 1. Когда встает солнце.
Шумный город полностью оправдывал звание мегаполиса. Уже в шесть утра по тротуарам сновали толпы трудящихся, которым предстояло ненавистное заточение в душных офисах, а дорогие и не очень машины спешили присоединиться к неизбежным пробкам.
Однако даже в самом заселенном уголке мира можно найти место, где в такой ранний час не найдешь следов присутствия человека. Если бы вы добрались до окраины города, нашли узенький переулок и ступили на его мощеную дорожку, то уже через пару минут оказались бы на Старой улице.
Покосившаяся пятиэтажка, откуда начинается наше повествование, взирала на мир дырявыми окнами, а те, что еще сохранились, были покрыты мутными разводами. Рядом одиноко стоял ржавый мусорный бак, возле которого возлежала куча тряпья, при ближайшем рассмотрения оказывающася вполне себе милой женщиной в очочках. На ней была грязная зеленая шапочка и брезентовый плащ, в котором вечно голодные голуби пытались отыскать остатки крошек.
Но было в этом районе нечто прекрасное: под каждым окном пестрели ароматные головки цветов всех оттенков. Зазевавшийся прохожий, чуть покачивающийся после весело проведенной ночи, бросил случайный взгляд на одно из окон первого этажа. Отвел он его не сразу. Взору мужчины представилась прекраснная рыжеволосая девушка, лежащая на розовой простыне. Ее локоны были расбросаны по подушке, а небольшой носик слегка сморщился во сне. Видение было настолько красиво, что на лице путника возникла глуповатая улыбка.
Прохожий пошел дальше, а в комнате Виктории прозвенел беспощадный будильник, вторгшись в мир сновидений. Девушка лениво приподнялась на локтях, откинув голову назад. Спустя пару минут белая футболка девушки валялась на полу, а из душа доносились фальшивые ноты популярной песни.
Вернувшись, Виктория подошла к повидавшему виды трюмо, и взглянула на фотокарточку, торчащую из рамы. На ней была изображена седая женщина с огненноволосой малышкой на коленях.
- Доброе утро, бабуля, - нежно произнесла Викки.
Девушка несколько минут пыталась привести в порядок свои рыжие локоны, но непослушные кудряшки не поддавались. Махнув рукой, она натянула узкие джинсы и любимую голубую футболку, после чего покинула квартиру.
- Здравствуйте,тетя Соня!
Женщина возле мусорного бака встрепенулась.
- Привет, милочка.- Тетя Соня повернулас на другой бок и продолжила громко храпеть.
Бодрой походкой Викки направилась на работу.
Двери уютной кофейни поприветствала девушку дружелюбным звоном китайского колокольчика. Из дверей кладовой тотчас вышла как всегда идеальная Мойра. Ее черные волосы были аккуратно уложены, а выглаженный фартук сверкал белизной.
- Здравствуй, коллега. Я заправила аппараты, так что можешь сразу проходить на стойку.
- Как дела, Мойра? - с улыбкой спросила Викки, направляясь на рабочее место.
- Были бы гораздо лучше, если бы ты не опаздывала каждый день, - язвительно ответила Мойра. - Мы с Тедом расстались.
- О, я уверена, что все наладится. - Викки изобразила на лице сочуствие, однако расставания взбалмошного толстячка Теда и рациональной Мойры были не редкостью. Парочка ссорилась по несколько раз на дню, но неизбежно наступало примирение.