Я рано стал профессором и успел вкусить высоченную зарплату, намного выше министерской, особенно с учетом ещё полставки за науку. В переводе на наши деньги это было порядка трехсот тысяч рублей. А сейчас ставка профессора вуза раз в пятьдесят ниже, но с учетом всевозможных доплат — раз в десять. Вот и перестали юные красавицы любить профессоров, за исключением тех, что ещё на фирмах науку делают. Но куда им до всякого рода трудящихся-финансистов, топ-менеджеров, коррупционеров-чиновников, футболистов, а главное — модных артистов! Кишка профессорская тонка, но ведь никто из них на фирмы не переходит работать, если только не по совместительству!
Но всё равно — жить стало лучше, жить стало веселее! Особенно отрадно то, что соблюдено равенство полов в финансовом благополучии — появились богатенькие бизнес-леди, спортсменки-теннисистки, а главное — модные певицы — любимицы миллионов, в смысле миллионов долларов. Плохо только то, что наиболее богатенькие вышли уже из детородного возраста, а из сексуального — ещё нет. А партнеры-то нужны ещё детородные, иначе на что они! У старцев-то тестостерону маловато, да и приближаться к ним желательно только в темноте, чтобы заикой со страху не сделаться! Вот и процветают молоденькие тезки французского писателя, автора «Тартарена из Тараскона», а как звали его, помните? Да, да — Альфонсом!
Я так искренне жалею молодёжь в этих мезальянсах, причем парней больше, чем девушек. Девушкам что — глаза закрыла, зубы стиснула и ждёт, бедняжка, конца мучений! А ждать-то долго приходится, возраст у партнера немалый…Но всё это нонсенс по сравнению с истинно адовыми муками молодого красавчика, который должен таки, кровь из носу, удовлетворить свою старушку-благодетельницу, а она, блин, всё не удовлетворяется, да не удовлетворяется! Удавил бы, списал на старость, да нельзя — а жить-то на что будет!
Вот из сострадания к описанным выше адовым мукам юношей и девушек, если только они не больны геронтофилией — спасительным недугом для них, я и задался целью придумать — как же сделать мезальянс счастливым. И не для того, чтобы получить ещё один патент к моей полтысяче таковых, и скрывать его, надеясь продать подороже! Нет, мне для хороших молодых людей ничего не жалко, и я раскрою секрет счастливого мезальянса, придуманного мной и испытанного на друзьях! Особенно с учетом того, что он уже без моих творческих усилий трансформировался в ещё более счастливый альянс на нашу общую радость! Читайте же и радуйтесь вместе с нами!Спортзал
События, о которых я хочу рассказать, начались в спортзале, называемом «тренажерным». Я хожу в этот спортзал уже много лет, мне это удобно по многим причинам. Во-первых, это близко от дома, минут десять хода. Во-вторых, зал ещё ближе от университета, где я работаю, тут ходу всего минут пять. Я и местожительство выбрал так, чтобы и от работы и от спорта было недалеко!
Работаю я заведующим кафедрой, у меня неплохой кабинет, а к нему примыкает комната для отдыха, которую я переоборудовал в «микроспортзал». Поставил там несколько основных стендов — для жима лёжа, приседаний и тяги. Но этого «микроспортзала» оказалось недостаточно для полноценных тренировок, и поэтому я подыскал поблизости настоящий тренажерный зал с сауной и тренером — бывшим, как и я, штангистом. Тренер этот, почти мой ровесник, давно отошел от спорта, и занялся тренерской работой. Поначалу, когда штанга была «в почете», он и сам тренировался «для здоровья» и воспитывал молодых штангистов. Но с конца восьмидесятых, когда пауэрлифтинг и бодибилдинг — по старинке «культуризм» — почти вытеснили классическую тяжелую атлетику, всё пошло по-другому. Тренер перестал «работать» со штангой, лишь изредка заходя в зал, а основное время проводил в маленькой комнатке на втором этаже перед телевизором, сидя в кресле и «возложив» ноги на стол.
Я же проводил в зале столько времени, на сколько хватало сил — часа два-три, потом принимал душ и шел либо домой, либо в университет. А, может, «ещё куда» — я-то был разведен, и в очередной — третий раз, ещё не женился, так что «имел право». Пока же находился в зале, добровольно исполнял обязанности тренера, так как ребята, видя старшего и опытного коллегу, инстинктивно принимали его за тренера. Я же в юности и молодости активно занимался бодибилдингом, называемым тогда «культуризмом», и охотно передавал ребятам свои навыки.