Она просидела минут пять в машине, раздумывая, что делать. Гордость боролась в ней с другими чувствами.
Она его хотела. Но за это придется платить. Во-первых, невинностью и, во-вторых, своим рассудком. У нее были ухажеры, но до серьезного дело не доходило. Просто мальчишки, наивные, забавные. Ничего подобного нельзя было сказать о Гарольде. Тогда что же ее привлекает в нем — щекочущая нервы опасность? Если она сейчас совсем запуталась, то, что же будет потом? Будет в восторге, почувствует себя удовлетворенной? Инстинкт подсказывал ей, что да. Ну, а дальше, когда первые впечатления померкнут? Будет стыдно, горько, обидно?..
Я ведь его не знаю, вздохнула Лора. Но хочу узнать, хочу. Очень сильно.
Лора нерешительно открыла дверцу машины, чувствуя дрожь в пальцах. Коленки тряслись, когда она поднималась по каменным ступеням. Вот сейчас пересечет порог, и назад возврата не будет. Самое смешное, она больше боялась себя, чем Гарольда. Если ему сказать нет, он сумеет сдержаться.
В памяти вдруг всплыла сцена в лифте. Да, нелегко будет произнести слово «нет».
Проскользнув в дверь, она робко оглядела просторный холл, украшенный старинными гравюрами. Было очень тихо, казалось, что ее каблуки слишком громко стучат по черным и белым плиткам пола.
Гарольд в гостиной наливал какое-то вино. В два бокала, сразу заметила Лора. Был уверен, что она придет. Когда вошла, он обернулся, и у нее перехватило дыхание. Каждый раз она заново удивлялась, как завораживает его потрясающая внешность.
— Это тебе. — Он направился к гостье и протянул бокал, не отводя от нее взгляда. — Судя по твоему виду, глоток тебе не помешает.
— Вы всегда добиваетесь того, чего хотите? — натянуто улыбнулась девушка.
— Нет, не всегда. — Его взгляд обжигал ее. Господи, как противостоять этому человеку?!
Лора взяла протянутый бокал и крепко сжала его.
— Очень милый дом, — пробормотала она, делая глоток и оглядывая огромную гостиную и с отвращением прислушиваясь к собственному голосу. — Не похож на другие. Просторный.
— Я не люблю излишней мебели, — серьезно ответил он. — В жизни все должно быть просто.
Как с Мэгги? С ней тоже было просто? А ей самой что делать?
Лора замерла в надежде, что мысль о сестре даст ей силы уйти из этого дома, но просчиталась.
— Ты вдруг задумалась. Что-нибудь серьезное? — Гарольд искоса взглянул на нее. — Мне интересно, что творится в твоей головке, — добавил он, не дождавшись ответа. — Уверен, что определенно больше, чем, кажется на первый взгляд.
— Откуда такая уверенность?
— Я сказал тебе еще при первой встрече, что хорошо понимаю язык телодвижений. — Он говорил легко, обволакивающим голосом, словно гипнотизируя. — Почему бы не рассказать, что тебя беспокоит?
Он не поцеловал ее. Даже не прикоснулся. Интересно, намеренно или такая мысль не пришла ему в голову?
Лора совсем смешалась. Не знала, как поступить, но больше всего хотелось, чтобы он ее обнял. Что бы сейчас подумала о ней Мэгги? Она жаждет мужчину, который сломал жизнь сестре.
— Я… я не могу!
Он нахмурился, расслышав тревогу в ее голосе, и, поколебавшись, сказал:
— Почему бы тебе не пойти наверх, принять ванну, расслабиться?
Девушка потупила взор. Вот так, начинается. Уверен, что она послушается? Пойдет наверх, разденется, опустится в пенистую воду ванной… Интересно, именно так поступали другие женщины?
— Почему выбор пал на меня? — спросила она.
Он не стал притворяться, что не понял.
— Потому что ты прекрасна, мила и… уязвима.
— Уверена, вы уже не раз произносили эти слова. — Она подняла брови, внутренне дрожа как осиновый лист, но внешне стараясь изобразить спокойствие. — Верно?
— Нет. — Его лицо потемнело. — Но больше я ничего объяснить не могу.
Он улыбнулся так чувственно, что сердце девушки затрепетало. Она попыталась совладать с собой.
— Я неопытна, но упряма и рискую спорить. Мужчин это интригует?
— А ты считаешь, что хорошо разбираешься в них? Знаешь все, что следует знать? — задиристо спросил он и прищурил глаза. — Тогда почему бы нам не стать любовниками? Ты ведь хочешь этого.
— Слишком просто, как обстановка в этой комнате, — пробормотала она. — Проще некуда.
— А кто сказал, что все должно быть сложно, черт побери? — Он пожал плечами и сердито взглянул на нее. — У меня были женщины, возможно, даже много. И когда я оглядываюсь назад, их лица сливаются в одно, с ярко накрашенными губами, которые всегда… всегда, — повторил он, делая ударение на последнем слове, — говорят «да».