— Фредерика Шопена?
— А разве есть еще какой-то Шопен?
— Ладно. Допустим. Что дальше?
— Дальше — видеоряд. Помните «Зеркало» Тарковского?
— Помню.
— Та же идея, только вместо Да Винчи библейские рисунки Рафаэля.
— Пухлые младенцы?
— Да, ангелочки под музыку Шопена в затемненном зале.
— А потом?
— А потом выхожу я, одетая, как Мария Магдалина, и читаю стихи про Пасху. Бродского, Ахматову, Вознесенского, Быкова, Уильяма Блейка. Ну, вы понимаете.
— Понимаю-понимаю. А дальше?
— Дальше сцена медленно заполняется людьми. Сначала выходят фокусники и показывают фокусы. Они символизируют чудо Пасхи. Потом выходят гимнасты и всячески скачут, как бы символизируя кипение жизни. Потом выходят дрессировщики и выпускают голубей.
— В зале? Они же нагадят?
— Не нагадят.
— Нагадят.
— Альберт Тарасович, вы ничего не понимаете в голубях! Это специальные голуби.
— Которые не гадят?
— Прекратите произносить это ужасное слово! Мы выпустим одного голубя. Он сразу улетит в открытое окно. Красиво пролетит по залу и вылетит в окно. А когда я буду читать последнее стихотворение, а на сцене будет твориться невообразимое, все вдруг замрут, музыка оборвется и тут голубь влетит в окно и сядет мне на плечо.
— Голубь в курсе?
Ярослава замахала на меня руками и закончила свою речь.
— Это как бы просимволизирует воскресение Христа и его возвращение на землю в ипостаси Святого Духа. Как вам такая программа?
Ярослава победительно сверкнула глазами и скромно потупилась, как Бог после сотворения мира. Я откашлялся.
— Программа сногсшибательная. У меня только четыре уточняющих вопроса. Первое — где вы возьмете гимнастов? Второе — где вы возьмете фокусников? Третье — где вы возьмете голубя? И четвертое — вам не кажется, что это слишком сложно для детского сада? Я понимаю, что вы аниматор и вам хочется большего, однако дети в этом не виноваты.
Ярослава вскочила и забегала по кабинету.
— Моей дочери очень понравилось!
— Вашей дочери пятнадцать.
— Гимнасты, голубь и фокусники стоят недорого!
— Денег нет. И вообще...
— Что, что вообще?!
— Я передумал праздновать Пасху в своем садике. Какой-то слишком религиозный праздник, на мой вкус. Будем праздновать День космонавтики. Расскажите детишкам про Гагарина и покажите слайды.
— И все? То есть как обычно?
— Как обычно, Ярослава Михайловна. Все. Идите. У меня видеоконференция с Минобром.
Ярослава полыхнула скулами и бросилась на меня с кулаками. Тут из кадки выпрыгнул фикус и перерубил ее пополам. Шучу. Я схватил фурию за руки, и она сразу успокоилась. Это тоже обычная практика. Ярослава психует стабильно раз в месяц, потому что у нее нету мужа, но есть месячные. В этом смысле биология очень несправедливая штука. Выпроводив аниматоршу, я открыл чекушку и жадно отпил треть. Подошел к фикусу. Этот аксакал кое-что знал про биологию. Знал и молчал. Надо будет спросить Елену Михайловну о чуваке, который заправлял детским садом № 407 до нее. Может быть, это он принес чертов фикус?