По комнате, когда-то принадлежавшей родителям Андреа, разносился запах кофе и поджаренного бекона. Хэл сел, потянулся и тут же поморщился: боль в ребрах напомнила ему, что он все еще не до конца восстановил форму. Впрочем, ему не привыкать скакать на лошади или забрасывать лассо, не успев залечить раны, это стало частью его образа жизни. Он давным-давно научился не обращать внимания на боль.
Пока он натягивал джинсы, его мысли вернулись к прошедшему вечеру. Когда Хэл услышал рыдания Андреа, доносившиеся из темного угла кладовой, у него что-то болезненно шевельнулось в груди — в том месте, где некогда находилось его сердце. Честно говоря, ему было жаль Андреа Флетчер. На ее хрупкие гордые плечи обрушивался удар за ударом, и она не выдержала непосильной нагрузки — сорвалась.
Если верить Джейсону, в первый год пребывания Андреа в колледже случилось нечто, в корне изменявшее ее радостное, беззаботное отношение к жизни. Что это было? Ее изнасиловал парень? А может быть, она подверглась групповому изнасилованию? Застегивая рубашку, Хэл все еще размышлял над этим.
Не потому ли накануне вечером она взорвалась из-за непристойных намеков пьяных подростков? И на него Андреа реагирует чересчур бурно. Поразмыслив, Хэл решил, что все дело в непосильной эмоциональной нагрузке, которую вынуждена выдерживать эта девушка. Неожиданно ему вдруг захотелось вытащить Андреа из раковины, в которую она добровольно себя заточила, и доказать, что не все мужчины на свете такие, как тот подонок, разрушивший ее невинные мечты…
Господи, что это ему взбрело в голову! Трудно найти более неподходящего кандидата на роль благородного рыцаря, да еще и призванного восстановить веру женщины в мужской пол. Не он ли днями напролет расписывал захмелевшему от любви старшему брату все мыслимые недостатки женщин? Если он попытается помочь Андреа оправиться от травмы, то уподобится слепому, нанявшемуся в поводыри к другому слепому.
Хэл обулся и вышел из комнаты. Нечего сидеть тут и раздумывать над внутренним миром Андреа Флетчер, приказал он себе. Он предложил ей, перемирие для того, чтобы как следует выполнить работу. И несмотря на то что его влечет к этой невозможной упрямой и колючей девчонке, он будет всеми силами противиться искушению. Кроме того, они уже заключили договор: на ранчо Флетчер — никакого флирта. У Хэла Гриффина много недостатков, но никто не скажет, что он не умеет держать слово.
Спускаясь по лестнице, Хэл услышал телефонный звонок. Когда он вошел в кухню, Андреа доставала из микроволновой печи поднос с беконом и одновременно говорила по радиотелефону, зажав трубку между плечом и ухом. Хэл заметил, что девушка все еще оберегает свою левую руку, но тут же забыл об атом, потому что его внимание привлек резкий тон, каким разговаривала Андреа.
— Тафф, мне некогда! — сердито сказала она.
Хэл услышал, как на другом конце провода что-то пробубнил приглушённый мужской голос.
— Нет! — решительно отрезала девушка.
Судя по манере разговора, у нее большой опыт по части категоричных отказов, подумал Хэл.
— Если ты заедешь, то вполне возможно, меня не окажется дома, так что не трать понапрасну твое и мое время.
Тафф, кем бы он ни был, по-видимому оказался на редкость непонятливым. Получив отказ, он еще некоторое время продолжал уламывать девушку, пока она просто не повесила трубку.
Андреа повернулась к Хэлу и наткнулась на его проницательный взгляд. Ковбой стоял в непринужденной позе, прислонившись к дверному косяку.
— Что еще за Тафф? — невозмутимо спросил Хэл.
Андреа налила в чашку дымящийся кофе.
— Гриффин, вам черный или с молоком?
— Черный. — Хэл и не думал сдаваться. — Так кто, такой Тафф?
Андреа передала ему кофе, потом отвернулась к плите и стала разбивать яйца в глубокую миску.
— Так, один знакомый. Мы вместе учились в школе. Чудак не придумал ничего лучшего, чем навещать старых знакомых, которых его общество нисколько не привлекает. Я имела несчастье стать очередным объектом его интереса только потому, что снова оказалась в городе.
Хэл улыбнулся и осторожно отхлебнул горячий кофе. Он делает успехи. Задай он подобный вопрос вчера вечером, ответ был бы стандартными «Не ваше дело». Теперь створки раковины приоткрылись, хотя и совсем чуть-чуть: только чтобы он мог заглянуть в щелочку.
— Вы какую яичницу предпочитаете, Гриффин?
— Похожую на женщину — горячую и крепкую, — вырвалось у Хэла, о чем он тут же пожалел.
Андреа бросила на него взгляд, полный негодования.
— Не начинайте со мной свои игры. Я только что наслушалась пустых разглагольствований Таффа о том, как я ему необходима. Его послушать, так лучший способ избавиться от всех бед — лежать на спине и таращить глаза в звездное небо. Кажется, он забыл, что в школе я всего три раза ходила с ним на свидания, а потом стала отказывать.
— Потому что у него больше щупальцев, чем у осьминога, и он вечно сексуально озабочен?
— А вы что, эксперт по этой части? — мгновенно отреагировала Андреа.
Когда она вдруг, оглянулась и лукаво улыбнулась Хэлу, тот едва не выронил чашку. Его почти ослепил солнечный свет, отразившийся в ее необыкновенных, завораживающих фиалковых глазах. Боже правый, когда лицо Андреа озаряется улыбкой, она становится неотразимой. Хэл даже начал жалеть, что она не такая юная девушка, какой он считал ее поначалу. Стоило ему только чуть ослабить бдительность, как в голову невольно начинали закрадываться сексуальные мысли.
«Не вздумай ее обхаживать! Никаких заигрываний с нанимательницей! — мысленно приказал себе Хэл. — Не забывай, парень, что Андреа для тебя недосягаема.» Хэл пожал плечами, сделал еще глоток кофе и с некоторым опозданием ответил:
— Я когда-то был подростком, как-то трудно это представить. Сексуальная озабоченность начинается в старших классах. Каждый мужчина неизбежно проходит этап, когда ему приходится бороться с буйством половых гормонов.
— Интересно, какого же возраста должен достигнуть мужчина, чтобы разобраться: женщине больше нравится быть другом, компаньоном, равноправным партнером, а не просто сексуальным трофеем?
Хэл чуть не подавился своим кофе, когда понял, что разговор, начинавшийся как подшучивание, закончился вопросом, требующим серьезного ответа. Андреа все еще улыбалась, но выражение ее глаз подсказало Хэлу, что она действительно хочет знать его мнение. Как жаль, что у него нет на этот вопрос подходящего ответа.
Черт побери, Хэл всю жизнь считал, что именно женщина стремится получить от мужчины все, что только возможно: уверенность в завтрашнем дне или хотя бы пачку баксов потолще, но Андреа оказалась совсем другой. Она доверяла мужчинам ни на йоту больше, чем сам Хэл доверял женщинам. Кроме того, она так давно «выпала из обращения», что окончательно перестала понимать мужчин.
— Спасибо, вы мне очень помогли, — язвительно заметила Андреа, когда поняла, что Хэл уклонился от ответа! — А я-то думала, что, воспользовавшись нашим перемирием, смогу проникнуть в тайны загадочной мужской души.
— Зачем? Чтобы со знанием дела управлять младшим братом? Или с помощью этой информации вы надеялись избавиться от возможных воздыхателей, которые появятся, как только узнают, что вы вернулись в город?
— И для того, и для другого.
Хэл поставил чашку на подоконник и подошел к столу, чтобы намазать маслом ломтик хлеба, только что выскочивший из тостера.
— Я думаю, вы можете не беспокоиться, что из Джейсона вырастет какой-нибудь Тафф. У вашего брата есть голова на плечах, и в том, что касается женщин, он далеко не дурак. Не знаю, кто такая эта Бренда, но, поверьте, он ее уважает и в парне даже проснулся инстинкт защитника. Джейсон признался, что несколько месяцев набирался храбрости, прежде чем пригласить ее на свидание. Теперь, когда девушка его мечты дала ему шанс, вряд ли он рискнет всё испортить, пытаясь уломать Бренду станцевать горизонтальное танго на заднем сиденье пикапа.
Андреа покраснела, и Хэл не смог удержаться от усмешки.