Из попавшегося мне по пути весьма недешёвого магазина одежды, я вышел значительно отличающимся на вид, от того меня, который в него же заходил. Далее, очень осмотрительно, но в то же время и достаточно быстро я начал двигаться, правда, уже в другом, нужном мне направлении. Спустя час, электричка уносила меня в сторону области.
По случаю пятничного дня и предстоящих выходных, вагоны были набиты битком. Это меня несколько сковывало в возможностях, но в то же время и служило заметным подспорьем при соблюдении скрытности. Я сидел, зажатый с одной стороны потной дородной женщиной и сухощавым дедушкой в заношенной милицейской рубашке с другой. На какой-то остановке эти оба моих соседа прошествовали к выходу, я продвинулся ближе к окошку и, как только двери закрылись, а вошедшие расселись, внимательно осмотрелся. Все было спокойно. Но, как только я, успокоенный, откинулся на спинку сидения, как сразу же прямо позади меня раздался спокойный мужской и совершенно незнакомый мне голос.
— Не оборачивайся и не пытайся убежать.
Сомнений быть не могло: это явно обращались ко мне. Объективно оценив обстановку вокруг, я решил не дергаться и продолжил сидеть в той же расслабленной позе. Хотя, слова, прозвучавшие только что, были полнейшей неожиданностью, но я старательно делал вид, что не произошло ничего странного. Кроме того, ни в самих словах, ни в тоне, с которым они были произнесены я не чувствовал никакой угрозы.
— Хорошо.
— Я сейчас пересяду к тебе. И моя настоятельная просьба: не предпринимай никаких действий.
Спустя несколько секунд на сидение рядом со мной легко опустился невысокий худощавый человек с идеально выбритым загорелым и ничем не примечательным лицом. На вид, ему с одинаковым успехом можно было дать и тридцать, и пятьдесят лет. В его холодном взгляде, не выражавшем совершенно никаких эмоций, кроме, разве что, легкой усталости, присутствовало нечто отталкивающее. Молниеносно взвесив все эти, по большей части, инстинктивные наблюдения, я решил и дальше не предпринимать ни каких необдуманных действий.
— Через минуту мы с тобой встанем и направимся к выходу. — произнес он совершенно бесцветным голосом, обращаясь будто бы даже и не ко мне.
У меня есть большие сомнения, что он является обладателем, наверное, все-таки, невероятного дара предвидения, но спустя минуту мы действительно поднялись и направились к выходу.
Со стороны, наверное, могло показаться странным, но ни во время выхода из электрички, ни перед посадкой в ожидавшую нас машину, желания скрыться и убежать у меня даже не возникло. Впоследствии, я долго думал, о причинах моего тогдашнего бездействия, но дать вразумительный ответ не могу и по сей день. Что-то было в его взгляде такое, что заставило меня безропотно ему подчиниться. Ну, не испытывал я необходимости бежать, и страха никакого не было совершенно!
Так или иначе, я оказался внутри машины в обществе двух человек. Машина рванула с места так, будто за нами началась нешуточная погоня, ну или мы стартовали среди участников гран-при Монако. В случае последнего, победа точно досталась бы нам. Мои попытки рассмотреть водителя оказались нереализуемыми, потому что усадили меня за его спиной, а в зеркало заднего вида, учитывая стиль вождения, разглядеть что бы то ни было оказалось просто невозможно. Мы двигались без остановок, безбожно нарушая правила дорожного движения, что при забитых пятничных дорогах, лично мне казалось чрезмерно опасным. Однако, разместившийся рядом со мной «попутчик» не выказывал никаких опасений, а только предусмотрительно держался за спинку переднего сидения — видимо подобное лихачество было для него в порядке вещей. Но, пожалуй, самым удивительным стало то, что как только машина, миновав серые ворота, заключенные в, бесконечный на вид, белоснежный бетонный забор, остановилась у трехэтажного здания, напоминавшего казарму, водитель сразу же откинулся в кресле и надвинул кепку на лицо. Мне вообще показалось, что он моментально уснул. Лично я, после такого заезда, уж точно не смог бы уснуть в течении, по меньшей мере, суток.
— Выходи.
Я вышел и так как далее никаких распоряжений не последовало принялся глазеть вокруг. Мы определенно оказались на территории воинской части. На плацу мерно маршировали несколько совершенно взмокших взводов, руководимые зычными командами сержанта. Несколько солдат, по случаю вооруженных мотокосами, по-военному радикально и весьма старательно превращали окружающее пространство, не закатанное асфальтом в призванный радовать глаз начальства газон. Вдалеке виднелись какие-то то ли гаражи, то ли ангары, а показавшийся мне бесконечным забор, огибая их, действительно, так и терялся из виду. Одним словом: обычная в/ч, коих в огромном множестве разбросано по бескрайним просторам Родины.
Это созерцание и размышления были прерваны резкими переменами в попутчике, неотлучно дежурившим возле меня. Он мгновенно вытянулся по стойке смирно, глядя куда-то мне за спину и четким голосом начал докладывать.
— Товарищ подполковник! Ваше приказание выполнено! — и куда только из его глаз девалась усталость?
— Благодарю, Сергеевич. Выручил!
Все произошло настолько быстро, что, когда зазвучал голос того самого подполковника, которому был обращен доклад, я только начинал оборачиваться. Именно поэтому голос я узнал раньше, чем увидел подошедшего сзади.
— Вот ты чертяка! Ну и зачем ты меня сюда приволок?
— По тому, как сильно ты сопротивлялся моим предложениям о помощи, я понял, что влип ты знатно. — он крепко пожал мне руку и увлек по направлению к зданию. — Пойдем-пойдем. Я горю нетерпением услышать подробности.
Мне ничего не оставалось делать, как отправиться за своим бывшим сослуживцем, тем самым, к которому я сегодня дозвонился. Мы вошли в здание, протопали по лестнице и коридору к дверям с табличкой «Командир части», за которыми оказался обычный для такого названия кабинет.
— Ну и как, скажи мне на милость, ты меня нашел? — улыбаясь при виде старого друга, спросил я, расположившись на видавшем виды диванчике.
— А вот только не нужно меня недооценивать, Владимир Петрович. — он загадочно улыбнулся, но потом все-таки решил немного приоткрыть передо мной завесу тайны. — Не нужно особого ума, чтобы понять, куда ты направишься после тех вопросов, которые мне поназадавал. А, по моему глубокому убеждению, делать этого не стоит вообще, и уж тем более в одиночку. Поэтому, сверившись с расписанием электричек, прикинув твою медлительность, я и успел направить на перехват своих бойцов.
— Однако… — только и смог я выдавить из себя. — Неужели все так просто?
— Ну, я конечно опустил пару важных деталей, но не переживай — кроме нас за тобой никто больше не проследил.
— По крайней мере, когда мы пересели в машину, я даже спорить не буду.
— Ах, Колюня?… — он улыбнулся довольной улыбкой, словно от похвалы, прозвучавшей в адрес его собственного ребенка. — Это ты с ним еще на БМП не ездил.
— И, слава Богу!..
После этого замечания, он разразился таким громогласным хохотом, который даже выдавил из его глаз слезы и заставил опуститься на диван со мною рядом. Насмеявшись вдоволь, он вновь стал серьезным.
— Ну а теперь давай переходить к делу: рассказывай о своих похождениях. — он пересел на стул напротив меня и приготовился слушать. — В новостях ведь ничего толком не говорят.
Я удивился.
— В каких еще новостях?
— Да не набивай себе цену! Я говорю про бойню на Кутузовском. Ведь и ты там был? Да?
— Совсем недолго.
Сильно распространяться я не стал, да и в разговоре с боевым товарищем это попросту не требовалось. Удовлетворив его любопытство, я замолчал.
— Да уж… Жаль, что из батеного варианта ничего толкового не вышло… Ладно, давай попробуем зайти с другой стороны. Я тут кое с кем уже переговорил. И нас уже ждут.