— Да что же это такое? — ворчливо начал я, указывая на пакет. — До мусорки донести уже лень. Дал же Бог соседей…
Далее мне говорить больше не пришлось вообще. Спустя пару минут я знал об интересовавших меня людях все то, что знали о них эти милые завсегдатаи лавочки. Заехали они сюда неделю назад и выезжали в полном составе всего второй раз. Причем первый раз пришелся аккурат именно на тот день, когда на нас напали при посещении тайника. Информацию о том, что они ведут себя словно гусарский полк на отдыхе, я так же принял к сведению.
Дав старушкам возможность выговориться, я, попрощавшись по-соседски, покинул их, закономерно подразумевая за своей спиной недоуменные взгляды, и направился в сторону застывшего в ожидании микроавтобуса. Все еще находившийся в моих руках пакет совершенно не пригодился в качестве первоначально задуманной для него роли: водитель зачарованно следил за экраном своего смартфона и не обратил на меня совершенно никакого внимания. Заметил он меня только когда я, стремительно распахнув пассажирскую дверцу, очутился с ним рядом.
— Чудесный вечер, не правда ли? — милейшим тоном поинтересовался я, параллельно скручивая ему руки и ощупывая карманы.
Видимо, мое появление оказалось для бедняги совершенно неожиданным, потому что сопротивления он не смог оказать совершенно не какого. Правда, обольщаться этому я тоже не стал и, решив перестраховаться лишний раз, приковал его к рулю наручниками, найденными тут же, в бардачке.
Наш разговор оказался хоть и коротким, но весьма продуктивным. Из него следовали те же выводы, до которых я додумался самостоятельно — судьба вновь забросила меня в эпицентр событий, оправдав тем самым предчувствия. Кроме подтверждения причастности отдыхавших сейчас бойцов некоей ЧВК, о которой я ранее совершенно не слышал, к недавней расправе, мне стали известны еще несколько интересных фактов. Их работодатели что-то усиленно искали всю последнюю неделю, очевидно из-за этого, данному микроавтобусу предписывалось неотлучно дежурить здесь под окнами сутки на полет. Водители менялись раз в сутки. Сейчас же они вернулись откуда-то из пригорода, где он проторчал у ворот какого-то стрельбища добрых полдня, именно там ему и пришлось сменять напарника. Пассажиры на обратном пути были как всегда завидно молчаливы, так что больше он ничего не знает.
Я прослушал всю эту информацию, особо не придавая ей значения. Гораздо больше меня интересовал распорядок дня и особенности проживания ребят, но в силу своей ограниченной осведомленности, водитель и в этом не смог мне особо помочь. Естественно, что свои вопросы я подкрепил несколькими живописными обещаниями пыток, кое-какие обещания, чтобы показать серьезность своих намерений, пришлось даже воплотить в жизнь. Уверенный, таким образом, в достоверности полученной информации, я покинул машину, естественно, отправив своего информатора в глубокий обморок и отобрав у него телефон. На улице, к тому времени начало темнеть, и охранявшие до последнего времени подъезд бабушки неохотно покидали свой пост. Не имея никакого желания лишний раз попадаться им на глаза, я позволил им первыми пройти в подъезд, сам же остался ждать другой подходящей оказии.
4 глава
Лица спасавших меня ребят так и остались для меня загадкой — не смотря на отсутствие с моей стороны попыток сделать с ними групповое селфи, они, не снимая своих масок, легкой трусцой удалились, побрякивая оружием.
— Сильно досталось? — спросил Иваныч, с горечью во взгляде осматривая мое состояние.
— Терпимо. — ответила я. — Вот только ноги немного побила.
— Идти сможешь? Я думаю, нам не следует здесь задерживаться.
Я кивнула, и мы отправились к въездным воротам. Оказавшись в машине, я решила, что главные вопросы более терпеть не могут.
— Как тебе удалось уцелеть, когда меня схватили? Я думала, что придется венок тебе заказывать. И как, черт возьми, ты смог меня найти?
— Значит жить буду долго. — он даже хохотнул, а потом извиняющимся тоном коротко внес ясность. — Мне ничего не угрожало, так как меня не было в квартире, когда все произошло.
Я непонимающе смотрела на него.
— Когда ты уснула, мне захотелось подышать свежим воздухом, и я вышел пройтись. Ну, а когда вернулся, тебя уже выводили из подъезда. Оценив свои стариковские возможности, я решил проследить за вами, а уж потом действовать дальше. Собственно, больше и рассказывать не о чем.
— Как же я тебе благодарна, Иваныч…
После этих слов он часто заморгал и уставился на дорогу.
— Да ладно… Чего уж там? — только смущенно проговорил в ответ, а потом, вздохнув, добавил. — Мне бы, по-хорошему, вообще не следовало давать тебя в обиду, а ты меня еще и благодаришь. Хватит. Давай лучше подумаем, что нам делать дальше.
Я даже немножечко смутилась от таких слов.
— Нужно назначить новую встречу, ведь на старую я малость опоздала.
— Хорошо. Я договорюсь.
Дальше мы ехали молча. Говорить почему-то не хотелось. Только когда мы уже достаточно сильно углубились в лабиринты московских улиц, я задалась вопросом о цели нашей поездки.
— А куда мы, собственно, путь держим?
Вместо ответа, он опустил козырек перед моим лицом и указал пальцем на зеркало.
— Посмотри на себя. Для начала нужно привести тебя в порядок.
Ну, с этим, действительно, нельзя было не согласиться — вид у меня, и в правду, был не самым презентабельным.
Спустя час, я, преобразившаяся не без участия спонсорской помощи Александра Ивановича, вновь сидела рядом с ним на соседнем сидении.
— Я договорился о встрече. — глядя куда-то в сторону, сразу же заявил мне Александр Иванович. — Только разговор не состоится, если при тебе не будет сумки. Вот так.
Он пожал плечами и с виноватым видом посмотрел на меня.
— Извини, Марин, но по-другому генерал отказался.
Что ж… Рано или поздно к этому бы и так все пришло.
— Ну, раз так нужно — значит буду с ней. — всеми силами стараясь скрыть охватившее меня волнение, как можно обыденнее ответила я.
По его лицу промелькнула какая-то тень, затем моментально сменилась облегчением, а завершилась эта быстротечная метаморфоза выражением озабоченности.
— Так значит она все-таки у тебя?
Вопрос прозвучал, правда, более похожим на утверждение. Кроме того, я отчетливо уловила в нем хоть и незначительную, но все же заметную толику досады. Вместо ответа я только утвердительно кивнула.
— А почему же ты мне этого раньше не сказала, Марин? Может этого всего и не случилось бы.
После этих слов, на которые, кстати, я не имела рационального ответа, мне стало немного не по себе. И дело вовсе не в тоне, с которым эти слова прозвучали, и даже не в стремительно промелькнувших в глазах собеседника весьма неоднозначных эмоциях, причина охватившей меня тревоги крылась в неожиданно пришедшей в мою голову догадке. Очень-очень неприятной догадке.
Эти мысли вихрем пронеслись в моей голове, и я искренне надеялась, что они остались незаметными для уставившегося на меня в упор Александра Ивановича — уж что-что, а свои чувства я скрывать умела в совершенстве. Видимо, это получилось даже сейчас. Собравшись с духом, я решила увести разговор в более удобное для меня русло.
— Когда встреча?
— Завтра. Ближе к вечеру. — заметив умело сыгранное мною вопросительное выражение, он немного сбивчиво разъяснил. — Его сейчас нет в Москве. Когда вернется, сообщит точное время.
— Не так хорошо, как хотелось бы, но ничего не поделаешь. — пожала я плечами и, старательно изображая полную наивность, откинувшись на спинку сидения, устало спросила. — Что будем делать, Иваныч? Я, если честно, жутко устала за последнее время.
— Значит нужно отдохнуть и как следует выспаться. — заключил Иванович, оторвав наконец свой взгляд от меня. — Есть у меня одна мысль по этому поводу.
Далее не раздумывая, он завел машину, и стал выезжать с парковки. Ехать оказалось недалеко, и спустя полчаса, мы входили в тяжелые дубовые двери подъезда старого жилого дома. Объективно оценивая обстановку, я понимала, что в случае неблагоприятного развития событий, сбежать отсюда будет весьма непросто, но предпринимать какие бы то ни было действия, я пока не планировала — ведь нельзя же исключать и возможность ошибочности моей догадки. Мы поднялись в лифте на восьмой этаж и подошли к входной двери одной из квартир. Иванович, порывшись в кармане штанов, извлек связку ключей и открыл дверь.