Лидия в тот момент пребывала в отчаянии.
Проснувшись на следующий после совместного распития коньяка день, Лидия, мельком взглянув на себя в зеркало, тут же позвонила в брачное агентство "Свахи" и, сказавшись больной, на несколько дней засела дома.
У нее и в самом деле болело все - голова, руки, глаза, а главное - душа. Первый день-два она пролежала в постели, вставая только, чтобы покормить йоркширского терьера Дусю. Та же забота о собаке вытаскивала ее из постели дважды в день - ранним утром и ночью, чтобы не встретить никого из соседей и не вступить в мучительный для нее разговор, - и выталкивала на улицу. Приведя Дуську с прогулки, Лидия тут же шла в постель и зарывалась в ней с головой до следующей железобетонной необходимости встать из нее. В ногах у нее неизменно пристраивалась крошечная верная Дуська.
Когда у нее только появилась собака, Лидия пыталась приучить Дуську спать в специально для этой цели купленной корзинке.
- Место, Дуся, место! - терпеливо приговаривала она, извлекая малышку из недр своей постели, но каждый раз неизменно обнаруживая ее там снова и снова.
Когда она как-то раз на прогулке спросила у симпатичной девушки, выгуливавшей красавца добермана, спит ли ее собака с ней в постели, то услышала потрясающий ответ.
- Владельцы собак, - решительным тоном заявила хозяйка добермана, - делятся на две категории: тех, кто честно признается, что его собака спит в его постели, и тех, кто это скрывает.
С той поры Дуся получила официальное разрешение спать вместе с хозяйкой, а в свою нарядную корзинку собачка забиралась лишь тогда, когда ей хотелось побыть одной. Даже собаке необходимо время от времени отдыхать от людей.
Так и коротали они вместе дни Лидиного отчаяния. Первые два дня одна только мысль о еде внушала Лидии отвращение. Затем на нее напал страшный голод, и она начала поглощать пищу в огромных количествах, скупая ее в круглосуточном супермаркете возле дома во время прогулок с Дусей.
Еще через день она начала получать удовольствие от этого процесса.
Предпочтение она отдавала мучному и сладкому.
Лидия понимала - настанет день, когда она не сможет протиснуться в дверной проем, чтобы пойти выгулять собаку, но такая перспектива даже насмешила ее. Она будет, как Винни Пух, худеть, застряв в дверях, потом опять идти в магазин, покупать продукты, толстеть, застревать, худеть и так далее до бесконечности.
Сочинив о себе докучную сказку, Лидия отправилась в супермаркет и купила себе в награду торт с романтичным названием "Жаркое лето в Париже".
Торт с таким именем состоял из ванильно-йогуртной начинки, заключенной между двумя тонюсенными бледными коржами, залит был шоколадом и украшен почему-то вишенкой с задорно вздернутой вверх плодоножкой.
Да уж, судя по кондитерскому изделию, в жару в Париже тоже не сладко.
Любовь похожа на этот торт, размышляла, лениво жуя, Лидия - цветистое название, скрывающее неудобоваримое нутро. Торт, все же, был благополучно съеден.
Прием пищи сделал свое дело, и хотя постель Лидия не покинула, но взбодрилась на столько, что начала смотреть телевизор.
Параллельная жизнь, протекающая на экране, странно завораживала и успокаивала, так как надуманные ситуации картонных героев сериалов не имели ничего общего с подлинной трагедией Лидии.
Лидия попробовала было вязать, но жест, которым она взяла в руки спицы, показался ей до того бессмысленным, что она вдруг горько расплакалась, прижав к себе Дуську. Но когда через час она повторила попытку, вязание пошло.
Звонок Форли раздался как раз тогда, когда Лидия, шевеля спицами, смотрела мексиканский сериал "Знойная страсть".
На столике рядом с кроватью лежала наполовину опустошенная коробка конфет "Осенний вальс".
С ней соседствовал терпеливо ждущий своей очереди быть съеденным огромный бутерброд с любительской колбасой и маринованными огурчиками. Внушительных размеров кружка с горячим крепким чаем довершала аппетитный натюрморт.
Лидия была уверена, что это очередной звонок из агентства "Свахи" - девочки периодически справлялись о ее здоровье.
Поэтому, когда в трубке раздался голос Форли, ничуть не искаженный пространством и временем, она страшно перепугалась.
Ей померещилось, что он сразу оказался здесь, рядом с ней, опустившейся, подурневшей, и никак не могла понять, зачем он звонит.
- Лида, - повторил Форли, думая, что она не отвечает из-за обиды на него, - я могу сейчас к тебе приехать? Мне необходимо с тобой встретиться. Это вопрос жизни и смерти.
Лидия с ужасом огляделась вокруг.
- Только не раньше, чем через два часа. Нет, через три!
- Хорошо, спасибо. Я буду через три часа.
Жизнь хлынула таким мощным потоком в пересохшее русло унылого существования, что Лидию буквально выбросило из постели, а краски мексиканского сериала сразу поблекли, словно выцвели.
Дуська в недоумении уставилась на Лидию. Что происходит, спрашивала она, тревожно блестя умными глазками.
- Дуся! - скомандовала Лидия. - Иди на место! Сейчас я займусь уборкой территории!
К приходу Форли все должно блестеть, думала Лидия, решительно снимая с кровати постельное белье, то самое, на котором спал Форли единственный раз у нее дома.