Зрелище танго-шоу настолько завораживающее, что любой человек, посмотревший его, буквально заболевает идеей побыстрее научиться делать такие же красивые, изящные движения, так же легко и синхронно кружиться в танце рядом с партнером.
Во всем мире существует немало танцевальных клубов, готовых научить любого, кто к ним придет, искусству танцевать танго. В Аргентине подобные заведения встречаются в каждом квартале, в остальных странах мира попадаются куда реже, но найти их можно везде.
Вот и в Москве существовал танцевальный клуб "Аргентинская греза", пользующийся заслуженной популярностью.
Свой пылкий рассказ Филипп завершил неожиданной фразой:
- Девушки, делаю вам официальное предложение - я готов заниматься с вами бесплатно.
- Клево! - завопила Галушка.
- Боюсь, мы не сможем принять от вас такой щедрый подарок.- Натэлла строго посмотрела на Ольгу. - У нас так много работы, вряд ли мы сможем найти время еще и для занятий танцами. А у меня к тому же довольно взрослые дети, сын и дочь, у меня и до них-то руки не доходят.
- Да это же просто замечательно! Пусть ваши дети танцуют вместе с вами. Посмотрите, какой у вас просторный холл. Я сам буду приходить к вам, о времени мы договоримся, вам даже не придется тратить время на дорогу.
- Все, Ната, от этого ты уже не сможешь отказаться! - смеясь, сказала Дарья. - Спасибо вам, Филипп.
- Действительно, надо быть просто сумасшедшей, чтобы отказаться от такого предложения. Ириша, моя дочь, будет счастлива учиться танцевать вместе со мной, - радовалась Натэлла. - Тогда мы в ответ тоже бесплатно подберем вам самую лучшую спутницу жизни. Мы сделаем все от нас зависящее для вашего личного счастья.
- Думаю, вы уже справились с вашей задачей. - Усмехнулся Филипп.
Дарья с Галушкой многозначительно переглянулись. Дарье-то что, она взрослая, да и опытный психолог впридачу, а Ольга не выдержала, еще и прыснула.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
<p>
Кто при известных обстоятельствах</p>
<p>
не лишается ума,</p>
<p>
тот не имел чего лишиться.</p>
<p>
</p>
<p>
Лессинг, немецкий драматург</p>
Форли раскрыл глаза. Перед ним замаячил извечный утренний вопрос холостого мужчины в самом расцвете сил - где он и с кем он провел ночь?
Так как он сразу же не увидел себя в зеркале, значит, он не у Ксюши. Ксения, известная приколистка, увешала все стены зеркалами.
Да и вообще, причем тут Ксюша, Нонна или любая другая знакомая девица - он понятия не имел, где находится.
Все вокруг было незнакомым, ни о чем не напоминало, казалось чужим и враждебным. Нет, враждебным это, пожалуй, перебор - трудно было назвать враждебной большую уютную комнату.
Все в ней располагало к неге - приглушенный солнечный свет, полосками падающий на бежевый ковер через соломенного цвета жалюзи, серебристые цветы на стеклянной столешнице столика возле кровати (он никогда не видел таких, но они ему сразу понравились). Два пейзажа на стенах, безмятежные, полные спокойствия изображения среднерусской природы в сине-зелено-желтых тонах.
Повернув голову вправо, Евгений понял, что зеркало в комнате все-таки есть - в огромном квадрате в оправе из светлого дерева отражался он сам. Он неплохо смотрелся в широкой кровати, застеленной бельем в терракотовую полоску. И - чисто! Никогда не просыпался он в таком ухоженном месте.
Речь даже не идет о его холостяцкой берлоге. Нет, с ней-то как раз все понятно и логично. Но даже у постоянных, почти постоянных, временных и случайных подружек он ни разу не видел с такой любовью и вкусом убранного помещения. Всегда что-нибудь где-нибудь валялось - например, его одежда или белье его подружки.
Он был уверен: это часть ритуала - разбросать одежду в приступе страсти, девицы велись на эту моду.
Даже смешно, он раньше не задумывался над этим, а ведь во всех американских фильмах перед постельной сценой обязательно показывают, как мужчина и женщина срывают с себя одежду и словно начинают соревноваться в том, кто дальше забросит предметы своего туалета. При этом они рычат, дрожат и хватают друг друга как невменяемые, а иначе как же зритель поймет, что у них любовь до гроба. Сцена же пробуждения героев начинается с показа разбросанного вокруг белья и одежды. Камера долго и пристально снимает именно это.
А ведь и вправду, подумал Форли, развеселившись в душе, эти дурехи потому ведут себя только так, причем все и всегда. Интересно, а это не мешает им получать удовольствие от секса? Или они острее чувствуют его, разыгрывая привычную роль перед виртуальной кинокамерой. Наверное, кто как, а впрочем, это его, честно говоря, мало волнует. И чего это он расфилософствовался, надо, в конце концов, выяснить, где же он.
Но он еще какое-то время полежал не двигаясь, наслаждаясь покоем и собираясь с мыслями. Кстати, он увидел в кресле свою аккуратно сложенную одежду. Потихоньку сознание его начало проясняться.