— Что батюшка, все трудитесь? — подсмеиваются ему.
— Стараюсь, родимый, стараюсь!
— Дай Бог увидать, что из ваших стараний выйдет.
— Спасибо.
— А пока что-то толку незаметно — лукаво замечает прохожий.
— Господь даст — не пропадут мои труды…
— Потешьтесь, потешьтесь!
В другом уголке огорода, глядят, пастор еще какие-то грядки вскапывает.
— Еще что-то затеваете, батюшка?
— Вот еще семян выписал. Погляди на картинке; вот тут нарисовано: видишь кочан — хочу такой вырастить. Сочный, вкусный, питательный салат выходить. Лучше капусты…
— Побаловаться захотели?
— Нет, — хорошее кушанье. А вот это «земляною грушей» называется, это брюква… это бобы турецкие…
— Это все на картинках-то! От картинок сыт не будешь. Ты вырасти, потом показывай.
— Попробую. Бог поможет — выращу!
А там новая затея. Опять идут мимо — спрашивают:
— Это что же еще будет?
— Это вот дички развожу. Потом хорошенькие сорта привью яблок, груш, слив…
— Шутишь, ты, батюшка!.. Так у тебя все и родилось!
Год проходит, другой, третий… Все хлопочет пастор с женою, с работником; не унывает!
— И здоров-же он работать! — замечает народ.
— Не гляди что сухопарый!
— Двужильный он!
— А ведь, смотри, ребята, у него дело выходит — перебил кто-то. — Давеча я смотрел — картофель он выгребает… Боже ты мой, что из под одного куста нарыл!..
— О?
— Право слово! Да позвал меня к себе: зайди, говорит, попробуй — каков вкусом. Мы сейчас сварили, есть будем. Не побрезгуй.
— Что же хорош?
— Мучнистый, рассыпчатый… Не нашему чета. Что добрый хлеб!
А там уже пришел к пастору крестьянин:
— Как это вы, батюшка, землю-то примешивали?..
Пришел и другой:
— Одолжите своей картошки хоть парочку на развод.
И о земле рассказал пастор, и в картошке не отказал; да еще того, что землю удобрять собрался, учит:
— Вот пройти сюда, погляди: пока скота мало, для удобрения у меня яма затеяна; сгребаю я сюда лист сухой…
— То-то мы смотрели — ты из лесу возил!
— Сюда же, — продолжает Оберлин, — буерак всякий скашиваю, кидаю; золу, всякий сор. Вот сюда же от скотного сарая канавку провел, чтобы даром не уходила жижа навозная… Подопреет — отличное удобрение выходит!
— Да много ли ты его накопишь!
— Все на лишнюю грядку, а не то и на несколько грядок в год накопится. «Компостом» такая мешанина зовется.
А с тем, что картошки просил, другой разговор:
— Ты что же, сажать станешь?
— Хочу попытаться.
— Ты цельной картошкой не сажай. Видишь — тут глазки… Ты вот так разрежь клубень, чтобы у каждого кусочка глазок был, и от каждого глазка куст выйдет. Ты когда сажать будешь, скажи. Я приду покажу.
В то время сажать картофель глазками мало кто умел.
Еще прошел год, другой, третий… Кое-где стали землю поддабривать, как у пастора: кто глинкой, кто илом, кто лист из-лесу собирает, яму затевает… И картофель разводить учатся.
А у пастора дальше дело идет: на яблонях, на грушах, на кустах его такие плоды, такие ягоды, каких в долине и не видывали!
Особенно ребятишки заглядываются. Подзовет к себе того, другого пастор; даст кому яблоко, кому грушу, кому ягод… Бегут ребята показать отцу, матери… Чудеса! Плоды крупные, вкус необыкновенный.
А тут, смотрят, у пастора лошадь запряжена; выносят из дома, кладут в тележку мешок, другой с картофелем; а вот сито с яблоками… одно к другому хорошо уложены, бумажками обернуты… еще сито с грушею… и еще с ягодами…
— Куда это, батюшка, собрались?
— Да вот в город, попробую — не купят ли там? Дорога поисправилась, проехать можно. Не хочет ли кто со мной поехать? Не нужно ли кому в город? Я бы подвез…
Совсем заволновались люди в долине…
— Вона!.. И в город на продажу повез!
— И продаст!
— И денег домой привезет!
— Я видел — прибавляет кто-то — в Страсбурге за такие плоды хорошие деньги платят.
— А вот с ним Петр поехал, он расскажет.
Ну и нарассказал же Петр!.. В Страсбурге пасторовы плоды не то что раскупили — расхватали!.. А за его картофель против других много дороже платили.
И посыпали люди к Оберлину.
— Дай дичок!.. Научи сеять!.. Научи прививать!..