— Вы меня испугали, — сказала Лили дрожащим от волнения голосом.
Он холодно усмехнулся.
— Я на это и рассчитывал. Значит, нравятся картины?
Лили снова повернулась к прекрасной лужайке, на которую смотрела несколько секунд назад.
— Да, прекрасная коллекция.
— Еще бы, — подтвердил Кевин. — Ее начал собирать еще мой прадед. Между прочим, картина, на которую вы сейчас смотрите, стоит несколько миллионов долларов.
У Лили пересохло во рту, однако теперь не от жажды. Несколько миллионов! И эти люди выставляют целое состояние на всеобщее обозрение в гостиной?
— Так что любуйтесь, — продолжил Кевин, — пока можете. Ведь вашей эта коллекция никогда не станет.
Лили резко повернулась к нему. Кевин смотрел на нее с неприкрытой неприязнью. Он ее ненавидел. Это ясно как день. Лили сделалось не по себе. Кевин — опасный человек. Такой, ради того чтобы спасти себя и семью от несуществующей угрозы, которую сам же и придумал, пойдет на все.
Лили всегда боялась фанатиков. А Кевин был фанатично предан клану Маклейн.
— Вы мне надоели, — неожиданно для себя сказала она. — Думайте обо мне все, что хотите, но мне плевать на ваше мнение.
— Я не позволю вам одурачить моего брата.
— Вы портите жизнь, прежде всего, самому себе, — не выдержала Лили.
— Что вы имеете в виду? — нахмурился Кевин.
— Только потому, что вас когда-то предала женщина, вы теперь во всем чувствуете подвох.
— Что вам может быть об этом известно? — с неожиданной болью в голосе сказал Кевин.
У Лили защемило сердце. В обычно пронзительном и недоброжелательном взгляде Кевина теперь сквозили боль и отчаяние.
— Ничего, — произнесла Лили негромко. — Но мне кажется, что вы сами травите себя и свою душу, купаясь в болезненных воспоминаниях.
Снова в его глазах загорелся огонь неприязни. Лили поняла, что сделала ошибку, пытаясь помочь ему советом. Он не нуждался в ее сочувствии. Судя по всему, ему нравилось смаковать свои страдания.
— Решили поиграть в психолога? — спросил Кевин язвительным тоном. — У вас плохо получается. Для того чтобы понимать человеческие чувства, нужно обладать большим жизненным опытом. Это и отличает хорошего психолога от дилетанта. А чем отличаетесь вы? Большой грудью, крашеными волосами и полным отсутствием мозгов.
Лили вздрогнула, словно он ударил ее по щеке. Наглец! Как он смеет обвинять ее в чем-то? Как может оскорблять человека, которого не знает?
— Не судите людей по себе, — насмешливо ответила она. — Если вас природа умом обделила, не стоит завидовать тем, кто им действительно обладает.
Кевин шагнул к ней, протянул руку, но тут же отдернул. Он даже не мог к ней прикоснуться! Лили вскинула голову, окидывая его победным взглядом. И этот мужчина смеет считать себя сильным? Он же боится женщин, как огня!
В этот момент дверь распахнулась, и в гостиную вошел Джастин с двумя высокими стаканами лимонада в руках. Увидев Кевина, он безотчетно плотно сжал губы, словно пытаясь справиться со своими страхами. Лили подошла к Джастину и отобрала у него один из запотевших холодных стаканов.
— Расслабься, — выговорила она одними губами.
— Я думал, что ты мечтаешь где-нибудь в саду, — насмешливо сказал Кевин, глядя на брата. — В твое отсутствие я успел поближе познакомиться с этой женщиной. — Он указал на Лили. — Она тебе не пара.
— Не твое дело! — моментально вскипел Джастин. — Прекрати диктовать мне, как жить. Ты и со своей жизнью не можешь справиться.
— В отличие от тебя, братец, — произнес Кевин насмешливо, — я уже состоявшийся мужчина. На мне фирма, я руковожу делами нашей семьи, а ты только и делаешь, что развлекаешься. Это уже четвертая блондинка на моей памяти. А еще были три брюнетки и две рыжих. — Он повернулся к Лили. — Милочка, вас не настораживает легкомысленность вашего жениха?
— Меня настораживает ваша злоба, — сказала она негромко и, схватив упирающегося Джастина за руку, поволокла его прочь из дома.
Лили остановилась, только когда они очутились в глубине сада. Джастин уже почти пришел в себя. Он, впрочем, как и сама Лили, все еще держал в руке стакан с лимонадом.
— Прости меня, — произнес Джастин и залпом выпил напиток.
— За что?
— Я не должен был привозить тебя сюда. Я ведь отлично знал, как отнесется к твоему появлению в этом доме мой брат. Он ненавидит всех женщин на свете. Пожалуй, только к Габриель Кевин относится более или менее терпимо. Да и то только потому, что знает ее с детства.