Она могла предложить этим ветеранам лишь свою гордость за них, свое преклонение, свою вечную верность. А теперь появился Томас Джастис Мерфи. Она о нем позаботится. Даже если ей этого и не хочется.
Мак сидела на краю постели и боялась показать свое сочувствие, подозревая, что это только разозлит его.
— Теперь лучше? Принести тебе выпить? Или кофе?
— Я сам принесу.
— Нет. Мне вовсе не трудно. — Она поднялась с постели и пошла s тускло освещенную кухню.
Придется ему довольствоваться растворимым кофе, подумала она, открывая кран с горячей водой и спуская воду. Насыпала гранулированного кофе в две чашки. Устало вздохнула. Ну и история…
Мерфи прошел в ванную и стал плескать в лицо холодную воду. Почему все это теперь возвращается? Хотя кажется, оно никуда и не исчезало. Постоянно находилось при нем. И после всего произошедшего она так добра к нему. Он не мог этого вынести.
Глава 5
Не надо все держать в себе,
Откройся, расскажи…
Он прикурил две сигареты и одну протянул ей.
Она откинулась на изголовье кровати, подтянув к груди колени и обхватив их руками. Он лежал совсем близко от нее, лежал, облокотившись на локоть. И пил растворимый кофе, который она ему принесла.
Маккензи посмотрела на его руки и представила себе, как они держат молоток. И автомат.
— Ты строишь дома? Или что?
— Иногда дома. Особенные дома. — Мерфи вытянулся на кровати и перевернулся на спину, поставив кофейную чашку на ночной столик. — В основном по индивидуальным проектам.
Искренне заинтересованная, она спросила:
— Например?
— Музеи, мосты — подвесные и длиннопролетные. И еще игровые площадки, замки.
Она радостно улыбнулась. Значит, она не ошиблась той ночью, он действительно такой, каким ей казался.
— Замки?
— Пока только один. Мэйн. У самого моря. Этот старик владел половиной побережья. Разбогател. Где — я не спрашивал. И он хотел подарить своей жене, с которой прожил сорок лет, то, о чем она всегда мечтала. Вот я и построил им замок, с башней и рвом, наполненным водой.
Маккензи представила себе этот замок и вздохнула:
— И конечно, с огнедышащим драконом.
— Нет, об этом они сами позаботились. У них был на редкость злой пес. Рычал, как дьявол. Ждал, пока я взбирался на двенадцать ступенек вверх по лестнице, а потом налетал, сначала скалился, а затем лаял, словно говорил: «Вот я до тебя доберусь!» — Его непосредственный тон, искренние интонации позволили ей еще раз заглянуть в его тщательно оберегаемый внутренний мир.
Откинув с лица волосы, она подзадорила его:
— Держу пари, он ел из твоих рук еще до того, как ты закончил работу.
— Естественно, — кивнул он, затягиваясь сигаретой, От нее не ускользнул усталый жест, которым он провел ладонью по глазам.
— Значит, ты работал над большими проектами, которые отнимали много времени. И жил в городе или поселке, пока не заканчивалась работа. Ты не часто бываешь дома, да?
— Не часто. Так мне больше нравится. Я путешествую, участвую в строительстве зданий, которые кому-то очень нужны. И эти сооружения проживут намного дольше меня. Что приносит удовлетворение.
Ему хотелось спать. Она поняла это по его голосу, по его позе, по тому, как он вытянулся на постели.
— Тебе часто снятся кошмары?
Он выпустил в потолок длинную струйку дыма.
— А разве не со всеми такое бывает?
— Нет, Мерфи. Бывает, но не так.
Он загасил сигарету и повернулся к ней, чуть прикрыв глаза. Все тело ломило и болело. Приложив ладонь к его лбу, Маккензи почувствовала, что у него все еще сильный жар. Она соскользнула с кровати и натянула ему на плечи одеяло.
— Думаю, тебе надо еще поспать.
Сейчас он казался совсем не тем человеком, который ворвался к ней в коттедж. Он проговорил;
— Раз уж ты здесь, Мак, почему бы тебе не побыть со мной еще немного.
Он не просил. Не выпрашивал милости. И уж конечно, не умолял. Но ее присутствие, ее аромат затмили весь мир. Его душа воспрянула. И сколько бы в нем ни осталось хорошего, он хотел поделиться этим с ней.
Маккензи колебалась. Она не привыкла запросто ложиться в постель с мужчиной. Особенно если знает его всего лишь сутки. Но пока он просит у нее только утешения, она уступит.
Она прилегла на одеяло и прижалась к нему.
Сорвавшегося с его губ тихого вздоха оказалось достаточно. Ему нужен был кто-нибудь. И в данный момент этим человеком была Маккензи Эллиот. Впервые в жизни кому-то понадобилось ее присутствие — чтобы она просто находилась рядом.
Ее волосы перепутались с тугими завитками густой растительности, покрывавшей его грудь. Кожа ее казалась прохладной по сравнению с его горячими, мучительно болевшими плечами, прикасавшимися к ней там, где не было одеяла.