Сашка поняла, что её пророчество насчёт Ходынки сбывается, где-то на втором киркоровском куплете. Народ напирал, все хотели оказаться в первом ряду, возле ограждений. Впрочем, ограждений уже не было, их просто смели, и теперь счастливчики, стоявшие к ним ближе всего, оказались вжатыми в основание сцены. А люди продолжали толкаться, не замечая этого. Сашка чувствовала, что движется в направлении сцены помимо своей воли. Она пыталась сопротивляться, но куда с её весом, если сзади давит несколько здоровых мужиков? Её просто несло вперёд, к изгаляющемуся над толпой, сверкающему стразами поп-королю.
Организаторы опомнились, когда Киркоров допел. Ведущая выскочила с микрофоном на сцену, прервав аплодисменты и поклоны.
— Уважаемые граждане! Пожалуйста, сделайте шаг назад! Шаг назад, пожалуйста!
Какое там! Назад никто не хотел, все хотели вперёд. Тем более что заиграло вступление следующей песни, мега-хита про «Шика дам». Киркоров пел, ведущая жестами пыталась отодвинуть толпу, милиционеры, которых явно не хватало, затерялись в людском потоке. Сашка только успевала переставлять ноги, больше всего боясь оступиться. Вот теперь стал понятен смысл выражения «идти по головам». Только споткнись, затопчут насмерть. Где-то слева уже верещала женщина. То ли её придавили, то ли ребёнка. Какого чёрта они не уберут со сцены поп-короля? Понятно же, что иначе толпу не остановить!
И вдруг, перекрывая грохот музыки, вокал Киркорова и людской гул, раздался знакомый голос. Спокойный, ровный, уверенный.
— Друзья, если вы немедленно не остановитесь, мы прекратим концерт. Шаг назад, пожалуйста. Вы давите первые ряды. Здесь маленькие дети. Шаг назад, или мы заканчиваем концерт.
Сашка подняла голову. Туманов стоял на сцене с поднятой рукой и вытянутыми вверх почему-то двумя пальцами. Как Владимир Креститель из учебника отечественной истории. Стоял над толпой, которая могла смести и его тоже, абсолютно уверенный в своей силе. Музыка затихла, Туманов удовлетворённо кивнул и повторил свою просьбу.
— Шаг назад!
И толпа повиновалась! Как строй солдат по команде генерала на параде! Сашка почувствовала, как давление на спину ослабло, теперь её толкали спереди, но уже не так сильно. Надо было пользоваться моментом — она резко шагнула наискосок, нарушая строй, пока ряды не сомкнулись. Ещё раз, ещё, к спасительной, уцелевшей боковой ограде.
В финале концерта обещали салют, но Сашка не осталась его смотреть. Ну к чёрту! Она ещё потолклась у ограды, посмотрела, как Туманов спускается со сцены, как с озабоченным лицом идёт к машине, как бросает кому-то через плечо — сворачивайте лавочку, они всё равно не угомонятся. И что-то ещё хотел сказать, но передумал, махнул рукой и сел в милицейский «форд». Когда тонированное стекло поднялось, скрывая артиста от посторонних глаз, Сашка развернулась и пошла домой. За спиной ещё гудела толпа, гремела музыка. Уже возле дома она заметила вспышки салюта, но не задержалась ни на секунду, зашла в подъезд и захлопнула за собой тяжёлую железную дверь. Всё самое главное в её жизни сегодня состоялось, только Сашка об этом ещё не знала.
Всеволод Алексеевич уехал из Мытищ в тот же вечер, даже не остался ночевать в гостинице — зачем? До его дома на Арбате оттуда всего пара часов на машине, а спать лучше в своей кровати. И он даже не подозревал, что поселился в одной из квартир типовой многоэтажки Ярославки очень надолго.
А у Сашки появилось настоящее увлечение. Сначала маленькое, осторожное, с опасением — а вдруг снова не то? Вдруг герой ненастоящий? Не такой, как в книгах. Вдруг иллюзия рассыплется от сказанной в интервью глупости, фальшивой улыбки, низкого поступка? Но всё, что попадалось Сашке о Туманове — заметка в газете, интервью в глянцевом журнале, несколько фраз в пятничной передаче про шоу-бизнес, — всё только подстёгивало её интерес к артисту. Он рассуждал об искусстве и жёстко осуждал любую халтуру, был ярым противником фонограммы и проплаченных эфиров, он постоянно говорил какие-то правильные вещи о любви к родине, идеологии, политике. Далеко не всё Сашка понимала, зато, когда он говорил о Зарине, ловила каждое слово. Знакомство, пусть даже заочное, через передачу о семьях звёзд, с Зариной Тумановой окончательно сделало Сашку поклонницей артиста. С какой нежностью он смотрел на супругу! Как уважительно о ней говорил! Двадцать лет вместе! И она к нему — Всеволод Алексеевич! На «вы»! Через двадцать лет брака — на «вы»! Как разительно отличались их отношения от тех, что Сашка наблюдала ежедневно у себя дома.