− Что произошло дальше? − продолжила спрашивать я. − Очевидно, они вылечили опухоль, и сейчас ты в порядке, верно?
Я с легкостью затолкнула воспоминания о недавнем посещении больницы Джексоном вглубь своего сознания. Я не смогла бы сейчас справиться с этим. По одному опасному для жизни заболеванию головного мозга за раз.
− Я перенес операцию на головном мозге и, по истечении девяти месяцев, врачи сказали, что все в норме. Но ты должна помнить, в то время я действительно думал, что умру. Шансы были не в мою пользу. Я оградился от мыслей об игре в футбол и стал затворником.
− Я могла бы быть рядом, когда это случилось, − напомнила я. − Ты не должен был проходить через это в одиночку.
− Ты собиралась начать учебу в колледже, − сказал Джексон. − У тебя были более важные дела, чем тратить свое время на того, кто, вероятно, все равно скоро умрет.
Меня чуть не разорвало. Его слова ощущались, словно удар под дых. Как же плохо думал обо мне Джексон, полагая, что я бы поставила свою учебу выше, чем помощь ему в борьбе с опасной для жизни болезнью.
− Да пошел ты! − ответил я, слегка повысив голос.
Мой выбор слов был менее элегантен, чем мне бы того хотелось. Не знаю, на самом ли деле я была зла на него или нет, но слова сорвались с моих губ. Джексон, не ожидая подобной реакции, выглядел совершенно ошеломленным, прежде чем рассмеяться.
− Что смешного? − огрызнулась я. − Я серьезно. Ты, видимо, не особо хорошего мнения обо мне, если думаешь, что я поставила бы Гарвард выше, чем быть с тобой, когда ты во мне нуждался.
Джексон заставил себя перестать смеяться, но на его лице по-прежнему осталась улыбка. Я собиралась снова наорать на него, когда он вдруг стал серьезным.
− Прости, − сказал он. − Это вроде как не смешно. Я прекрасно знал, что ты сделала бы все, чтобы помочь мне пройти курс лечения, потому что ты такой человек. Поэтому я и не сказал тебе. И поэтому предал тебя. Поэтому поцеловал Эмилию той ночью.
Я никогда не слышала, чтобы Джексон произносил ее имя. Несколько раз он затрагивал тему того, что случилось, но просто называл ее «та ночь» или что-то столь же обобщающее. От того, что я услышала, как он пробормотал ее имя, мое сердце резко упало, и меня накрыла волна отвращения.
− Я не понимаю, − сказала я, в конце концов. − Как то, что ты изменил мне, связано с твоей болезнью?
− Пожалуйста, не говори так, − попросил Джексон. − Я не изменял тебе. Не на самом деле. Ты должна была так подумать для того, чтобы забыть меня, но все было по-другому.
− Я видела тебя, − сказала я. − Видела, как ты целовал ее. Ты положил свою руку на ее ногу. Бог знает, что произошло после этого, но я видела достаточно, чтобы понять, что ты изменяешь мне.
− Ничего не случилось после поцелуя, − настаивал Джексон. − Как только ты ушла из бара, мы перестали целоваться.
− О, как мило с вашей стороны, − саркастично сказала я. − Порой, ты слишком великодушен.
Джексон потирал переносицу большим и указательным пальцами, в то время как другой рукой сильнее сжал мою руку.
− У меня не очень хорошо получается объяснить это, − признал он. − Я не мог сказать тебе, что болен. Ты бы не пошла в колледж, и это исковеркало бы всю твою жизнь. Ты много лет работала, добиваясь места в таком колледже как Гарвард, а мы знали друг друга всего несколько месяцев. Я не мог позволить тебе бросить все ради меня.
− Я могла бы просто отложить учебу на год, − возразила я. − Могла бы остаться с тобой, пока ты не поправишься, а после того, как ты был бы в порядке, пошла бы в колледж.
− Ты кое-что забыла, − ответил Джексон. − Я не думал, что буду в порядке. Врачи не давали однозначного ответа насчет того, проживу ли я дольше, чем шесть месяцев. Шансы на то, что лечение поможет, были меньше пятидесяти процентов. Если бы лечение не сработало, я мог бы упасть замертво в любую минуту. Вот почему я хотел, чтобы ты ненавидела меня. Я не мог позволить тебе сблизится со мной еще больше, потому что мог умереть, и тогда ты была бы опустошена.
− Ты не думал, что я была бы опустошена в любом случае? − спросила я. − Я бы чувствовала себя не менее плохо из-за этого. Возможно, даже хуже, потому что я не была рядом с тобой.
− Ты говоришь, как Аарон, − сказал Джексон. − Он сказал практически то же самое, когда я рассказал ему, что планирую сделать.
− Аарон знал, что ты болен, а я нет? Я убью его, когда увидела в следующий раз.
− Не вини его, − попросил Джексон. − Я был не прав, впутав его во все это, но мне нужна была помощь, чтобы убедиться, что план сработал. Мне нужно было, чтобы ты увидела меня целующимся с кем-то, но я не знал никого в городе. Аарон свел меня с Эмилией. Она тоже знает, кстати. Как бы там ни было, на самом деле она лесбиянка, так что я сомневаюсь, что она наслаждалась поцелуем больше, чем я.