− Да, − ответила я. − Это уж точно невозможно.
Я неохотно вышла из бара и поехала на такси домой. Джексону не нравилось, когда я ездила по вечерам в общественном транспорте, то есть в любое время после шести. Он заставил взять его деньги, и я могла их тратить.
Ни Джексон, ни Аарон не могли понять, почему я так нервничала из-за встречи с отцом Джексона и, если честно, я тоже не знала. В этом не было никакого смысла. Это всего лишь ужин, и отец Джексона наверняка будет больше обеспокоен болезнью Джексона, чем тем, что скажу я. Но сознание этого не избавило меня от неприятного чувства в животе. Было такое чувство, что случится что-то плохое. Я не суеверная, и уж точно не верила в женскую интуицию, но и не могла избавиться от этого ощущения.
Нервозность становилась все хуже, пока я шла по подъездной дорожке. В гостиной горел свет, но жалюзи были опущены. Я не видела, что происходит внутри. Переступив порог, услышала смех. В доме не было столько радости с тех пор, как мой отец женился на Кэрри. Трое мужчин видимо немного выпили и расслабились. По крайней мере, они не заметят, что от меня несет водкой.
Дверь была слегка приоткрыта, и быстро сняв обувь, я распахнула ее. Джексон тут же вскочил и хотел поцеловать меня в щеку, прежде чем передумал. Вместо этого он в обычном жесте просто положил руку мне на спину. Для меня никогда прикосновения Джексона не казались обычными, но, надеюсь, для папы все выглядело именно так.
Отец Джексона стоял ко мне спиной и не видел меня, обсуждая с моим отцом достоинства австралийского вина.
− Пап, − громко сказал Джексон, привлекая внимание отца. − Я хочу познакомить тебя с Дженни. То есть, с Дженнифер.
Мы заранее договорились, что Джексон не станет представлять меня как сестру для того, чтобы все выглядело менее странным. Увы, это не сработало. Непроизнесенное слово стало еще заметнее.
Отец Джексона обернулся, чтобы посмотреть на меня, и по моей спине прошла холодная дрожь. Я знала его. Я никогда не забуду это лицо.
− Привет, Дженнифер, − тихо произнес его отец, словно никогда раньше не видел меня. − Я Эсмунд. Рад с тобой познакомиться.
Он видел пресс-конференцию и знал, что я буду здесь, но пришел и сделал вид, будто не знает меня. В первый раз я была рада знакомству с ним, но не сейчас. Я осторожно пожала его руку и содрогнулась, когда моя ладонь соприкоснулась с его рукой. Я не хотела даже смотреть на него, не то что прикасаться к нему.
− Рада познакомиться с вами, − тихо прошептала в ответ.
− Ладно, − громко произнес Джексон, − теперь, когда все здесь и со знакомством покончено, давайте займемся едой. Я страшно проголодался.
Глава 21
Джексон
Если и было хоть какое-то маленькое утешение в моей болезни, так это то, что у меня, наконец, появилась приличная причина собрать всех моих любимых людей вместе. Сомневаюсь, что при обычных обстоятельствах Шеридан с моим отцом захотели бы разделить трапезу. Не то, чтобы отец все еще испытывал влечение к моей маме, я надеялся, что это не так, но было немного странно ужинать со своей бывшей женой и ее новым мужем.
Сегодня они отбросили все странности в сторону и просто были вежливы друг с другом. Будь у Шеридана и моего отца больше времени, они могли бы стать друзьями, но мой папа хотел вернуться в Калифорнию.
Мы с отцом пошли перед ужином в бар, чтобы нормально поговорить о моей болезни. Если там кто-то и узнал меня, у них хватило приличия не подходить к нам и не прерывать серьезный разговор. Разговаривать в баре было лучше, чем с глазу на глаз. Мы могли вести более формальную беседу, и я знал, что папа не расплачется на людях. Последнее, чего я хотел − видеть его расстроенным.
Когда я болел в прошлый раз, отец оставался сильным ради меня на протяжении всей болезни, но он стал старше, и не думаю, что он найдет в себе силы снова пройти через все это. Тем не менее, пока он держался. Если бы не папа, я не добился бы того, что сейчас имею. Если бы не он, я давным-давно отказался бы от спорта и по настоянию мамы сфокусировал все внимание на учебе. Папа противостоял ей до тех пор, пока она не согласилась с тем, что футбол был моей страстью, и мне следует позволить им заниматься. Дошло до того, что мама разрешила мне выбрать колледж с качественной футбольной программой, но у нее случилась истерика, когда я сообщил, что хочу бросить колледж и играть в Европе.
Должно быть, я выглядел наивным четырнадцатилетним подростком, говоря это, но отец ни секунды во мне не сомневался. Он возил меня по всей стране на соревнования, и держал ухо востро, узнавая, когда и куда в страну приезжали европейские скауты. Одна из его небольших поездок вполне окупилась, когда я произвел впечатление на скаутов из Лондона. Хотя закончилось все тем, что моя болезнь помешала мне сделать этот шаг, без помощи отца у меня ничего бы не получилось в Англии.