А по спискам значилось в 1826 году раскольников всех толков, духоборцев, субботников и скопцов, в Москве и во всей Московской губернии 53.835.[13]
Раскольники Рогожского кладбища еще в двадцатых годах и ранее в просьбах, подаваемых в разные учреждения, постоянно упоминали, что число их единоверцев во всей России превышает цифру пяти миллионов. Эта цифра никогда никем не оспаривалась, никогда никем не опровергалась, она показывалась даже в конфиденциальных бумагах как гражданского, так и духовного ведомства. А между тем, по официальным донесениям губернаторов, раскольников всех толков считали во всей России лишь около восьмисот тысяч.
Министерство полиции было упразднено в 1820 году, дела о раскольниках перешли в особенную канцелярию министерства внутренних дел. Но и с переходом в новое министерство счисление раскольников не улучшилось: губернаторы в представляемых ведомостях показывали только записных раскольников, притом по иным губерниям только лиц мужеского пола, а по другим без причисления новорожденных. Из многих губерний ведомостей вовсе не доставлялось.
II
Вскоре по воцарении императора Николая Павловича, министерство внутренних дел 26-го февраля 1826 года, по высочайшему повелению, предписало губернаторам: доставлять ежегодно ведомости о числе раскольников к Новому году. Это не было новым распоряжением, а только подтверждением состоявшегося в 1811 году, но нигде почти не исполненного. В том же 1826 году из особенной канцелярии министра внутренних дел было образовано третье отделение собственной его величества канцелярии. Губернаторам было предписано ведомости о раскольниках представлять по истечении каждого года в новое учреждение, а копии с них в министерство внутренних дет. Так продолжается и до сих пор (1868).
В ведомостях, на этом основании доставляемых губернаторами, показано раскольников:
В 1826 году 827.721
" 1827 " 825.391
" 1837 " 1.003.816
" 1839 " 889.926
" 1841 " 911.671
" 1849 " 821.215
" 1850 " 829.971
" 1859 " 875.382
" 1864 " 917.097
Сюда, как уже замечено, включены только записные раскольники, то есть потомки плативших в xviii столетия двойной оклад. Да и те не все; мы уже сказали, что в иных уездах цифры не изменялись по сорока лет, и, несмотря на естественное приращение населения вследствие перевеса количества рождений над числом умерших, число раскольников показывалось или одно и то же через целые десятки лет, или с каждым годом понемножку убавлялось исправниками, чтобы показать пред начальством "благополучие уезда и усердие свое" к ослаблению раскола.
Порядок составления по уездам и губерниям ведомостей о раскольниках следующий. В каждом городском или уездном полицейском управлении ведется именной список раскольников, но в этих списках записываются далеко не все раскольники, особенно где их много. Ежегодно составляемая числовая ведомость должна бы основываться на этих именных списках, но этого не делается: полицейские управления обыкновенно придерживаются цифры предыдущих годов, убавляя ее понемножку.
Иные исправники, особенно из молодых и вновь поступавших на службу, пробовали представлять цифру раскольников, ближе подходящую к действительности, согласуя ее или с сведениями духовенства (по ведомостям духовного ведомства раскольников почти повсеместно показывается больше, чем в полицейских управлениях), или с особенными наблюдениями. Цифра в таком случае оказывалась гораздо большею показанной за предыдущие годы. При получении такой ведомости в губернском управлении обыкновенно возникал вопрос, отчего в таком-то уезде число раскольников быстро увеличилось. От исправника требовались объяснения: почему раскол усилился, кто виновен в совращении столь значительного числа вновь оказавшихся раскольников, какие были приняты полицией меры к предупреждению и пресечению раскольничьей пропаганды, почему не было своевременно донесено о столь сильном увеличении раскола и т. п. Возникала неприятная для исправника переписка, оканчивавшаяся обыкновенно делаемым ему замечанием за неосновательность донесений или за недостаток усердия к пресечению развития раскола. Раз испытав такие последствия согласования ни на чем неоснованной цифры с действительностью, исправник уж, конечно, никогда не повторял неудачного опыта, не подражали ему и преемники его, из старых дел знавшие, каково выказывать непрошенное усердие к точности статистической цифры. Так и оставались все при старой цифре, ежегодно уменьшая ее понемножку. Но у каждого дельного исправника прежде бывала и теперь есть своя, приблизительно верная, цифра раскольничьего населения уезда, с которою соображаются иногда и губернаторы, но она держится как бы в секрете и обыкновенно называется неофициальной цифрой.