– Вот здесь мы и дежурим ночью, – проговорил Марвин, закрывая дверь. – Сидим в одном из кресел и следим за лампами на панели и за мониторами. Спать запрещено. Джо вот заснул, а старый ползун застукал его. Вы будете дежурить ночами на этой неделе, а я на следующей.
Он прошел в небольшое отгороженное помещение и, открыв холодильник, достал две бутылки пива. Дав одну Фросту, он пододвинул ему стул.
– Старый ползун? Это, должно быть, Франко Амандо? Соймон упоминал о нем.
– Он самый. Очень опасный, сукин сын! Мне эта работа нравится. Кормят очень вкусно и хорошо. Условия прекрасные. Все портит только этот старикан. Иногда я хотел бы перегрызть ему горло. Он все усложняет, сукин сын! Кичится своей властью. Если вы не хотите потерять эту, работу, будьте с ним осторожны!
– Соймон говорил, что существует угроза похищения.
– В этом-то вся и штука. – Марвин достал пачку сигарет и закурил. – Я введу тебя в курс дела. – Марвин почувствовал явное расположение к Фросту. – Гранди – это босс. Он набит долларами по самые уши. Чтобы ты имел правильное представление о нем, скажу, что для него потеря пяти миллионов то ж самое, что для тебя потеря двадцати центов. Я не шучу. Пять лет тому назад, когда он жил в Риме, его дочь пытались похитить. Она молодая, недурна собой, но до крайности развращена. После той попытки он совсем сбесился и решил увезти ее из Италии. Он облюбовал это местечко, обеспечил его безопасность и перевез сюда эту крошку. Мне жаль ее. Живет, как в тюрьме, купается в бассейне, острова не покидает. Два раза в неделю привозят вино. Вот и все развлечения. Да, ну и телевизор, естественно. Чертовская скука! Тем более после той бурной жизни, которую она вела в Риме! Гранди наведывается сюда раза два в месяц, а здесь всем заправляет ползун.
Фрост махнул рукой в сторону телевизора и панели.
– Значит, надо сидеть и следить за лампочками и изображением? А что делать, если загорится красная?
– Тогда хватай автомат и спускайся вниз по лестнице, ведущей в спальни. Там ты должен встать и никого не пропускать в комнату Джины, так зовут его дочь. При этом сигнал поступает в полицейское управление и через несколько минут здесь будет полно копов.
– Но ведь собаки растерзают их?
– Собаки хорошо натренированы. Включается вторая красная лампа, и раздается ультракороткий сигнал на особой частоте, который улавливают только собаки. При этом звуке собаки убегают в загон, и дверь за ними автоматически закрывается.
– Как будто бы нетрудная работа, а?
– Весь смысл в том, чтобы не заснуть ночью и не попасться старикану, который, беззвучно вползая в помещение, пытается вас подловить. Мне эта работа по душе. Я пятнадцать лет работал копом. Сюда меня устроил мой друг Том Лепски. Он детектив первого класса в управлении полиции. Мне платят восемьсот долларов в неделю, как старшему телохранителю, и пока все идет отлично.
Фрост про себя отметил, что Марвин не стремится к большому фрику и вполне всем доволен. Они допили пиво, и Марвин поднялся.
– Теперь я покажу тебе, где ты будешь жить.
Они миновали большой бассейн с шезлонгами по краям и подошли к бару, возле которого вертелся невысокого роста японец в темной одежде. Увидев Марвина, он поклонился ему.
– Это Сако. Он обслуживает нас.
Они продолжали идти, пока не услышали, наконец, дикий рычащий лай, от которого у Фроста по спине пробежал холодок. Они подошли к обнесенному колючей проволокой забору, в загоне которого пять огромных доберманов стояли в угрожающей позе, скалясь и дико лая.
– Молчать! – крикнул Марвин. И собаки моментально умолкли, пожирая Фроста глазами.
– Держись от них подальше, – сказал Марвин. – Попадешься – загрызут насмерть.
Фрост ни секунды не сомневался в этом. Теперь они подошли к двум деревянным домикам.
– Один твой, а другой мой, – сказал Марвин, толкнув дверь, и они вошли в просторную гостиную, где стояла красивая, уютная мебель, телевизор и стереофонический радиоприемник. Затем он показал Фросту спальню, красивую ванную и небольшую кухню. Фрост огляделся. Все это было не только красиво, но и роскошно.
– Когда у тебя дневное дежурство, оно заканчивается в восемь, и ты свободен. Можешь идти куда хочешь, но ты должен вернуться не позже двух ночи. Старикан всегда проверяет.