Кивнув, Кит уставился вперед на улицу через лобовое стекло. Пальцы подрагивали от нетерпения; пришлось сжать руль, чтобы не привлекать лишнего внимания Пидж, тем самым выдав свое состояние.
— Он мне как брат, — уточнил Кит, когда пауза затянулась, а от пронзительного взгляда Пидж зачесались щеки. Будто бы элементарное уточнение объясняло происходящее. — Я люблю его, — сорвалось с языка быстрее, чем Кит осознал сказанное. — То есть…
Пидж сочувственно поджала губы и, неожиданно, мягко улыбнулась.
— Я знаю, Кит. Мы все знаем. Езжай.
***
Один час и сорок восемь минут потребовались Киту, чтобы добраться до Гарнизона. Он гнал без оглядки, нарушив кучу правил дорожного движения в городе и за его чертой.
Последние десятилетия прогресс и изменившиеся потребности человечества сильно толкнули вперед компании, выпускающие средства передвижения и технику. Так появились летающие ховербайки, мощные гарнизонские джипы, с легкостью передвигающиеся по поверхности не только Земли, и спорткары, на высоких скоростях поднимающие песок в пустыне.
Время, что Кит провел в дороге, преобразовалось во вспышки из облаков пыли и обрывков бессвязных мыслей.
Широ. Широ. Широ.
Самое родное имя прокручивалось в голове на повторе, будто запись неисправна. Словно Кит неисправен все последние годы, что провел бок о бок с Широ в Гарнизоне и космосе; и те ужасные месяцы, когда он оставался единственным человеком во Вселенной, который верил и знал, что Широ жив, он в порядке, он вернется!
Он здесь.
Ничто и никто не остановили бы Кита. Ни тогда, ни сейчас.
Как из сна о сне — со стороны — он видел, как открываются ворота, и на пропускном пункте переглядываются дежурные, затем — вереница коридоров; люди, чьи знакомые и незнакомые лица под масками и в пилотках смешались в один общий образ, что оставался декорацией и дополнением на пути до Широ.
Ничто и никто не пытались помешать Киту.
Лейтенант Брайан Джонсон (тот самый, что с первых дней входил в медицинскую комиссию, наблюдающую за состоянием Широ) поприветствовал Кита коротким кивком головы.
— Заходить внутрь пока нельзя…
Дальше Кит не слышал. Шум и ультразвук заполонили голову. Он на негнущихся ногах подошел к прозрачной стене, отделяющей привычный мир от зоны карантина, в которой Широ провел последний месяц, и прижался лбом к холодному и гладкому стеклу, сглатывая вязкую слюну.
— Кит, — собственное имя, произнесенное другим человеком, никогда прежде не вызывало подобных эмоций.
В горле застрял ком; песок, что был поднят лихой ездой по пустыне на угнанной у клуба феррари, забился в глаза, от чего изображение стало мутным и нечетким.
Голос Широ звучал мягко и хрипло сквозь динамик, установленный под потолком.
— Привет, Кит.
Широ поднялся с постели, крепкий и здоровый на вид, с новой рукой, большой и светящейся, будто бы зависшей в воздухе. Металлическая ладонь дотронулась до стекла раньше, чем Широ дошел до стены, отмахнувшись от помощи назойливого персонала в защитных костюмах, мельтешащего по палате.
Ладони Широ и прежде были гораздо крупнее, чем у Кита, но теперь разница заиграла новыми контрастами.
Невозможно дотянуться друг до друга через защитное стекло, но можно поднести к нему пальцы в тех самых местах, где, при других обстоятельствах, их тела бы обязательно соприкоснулись.
— Кит, — повторил Широ.
Может, ему всего лишь показалось, ведь Кит сильно соскучился. Он так давно не слышал голос Широ, и это прозвучало так хорошо и правильно, словно Кит только что побил очередной рекорд Широ в симуляторе или снова справился с возложенной на его плечи огромной ответственностью.
Если бы их не разделяло стекло, Кит бы уткнулся лицом в грудь Широ, и было бы безразлично, что их видят посторонние, и у каждого из них могут возникнуть собственные мысли или подозрения на этот счет.
— Я так соскучился, — пробормотал Широ, прижимаясь носом к стеклу.
Прозрачная поверхность запотела с обратной стороны из-за конденсации при дыхании.
Кит привстал на носках, прикрыв глаза, и уткнулся лицом в то место, что покрылось паром с обратной стороны.
Неизвестно, сколько времени они простояли так, но когда лейтенант Джонсон кашлянул за плечом, Кит отстранился от стекла, смазав ладонью едва заметный отпечаток собственных губ с прозрачной поверхности. Он был так переполнен противоречивыми эмоциями, что, возможно, точно такой же отпечаток со стороны Широ ему всего лишь привиделся.
***
История с феррари стала мировой сенсацией.
Не каждый день прославленный герой Вселенной угонял дорогую тачку из-под носа владельца во время приема, устроенного в его честь, чтобы поскорее увидеть другого героя, только что пришедшего в сознание.
Журналисты вертели фактами и складывали весьма затейливые истории. Пидж зачитала Киту вслух несколько особо интересных выдержек, которые, поначалу, заставили его смущенно отвести взгляд, затем — рассерженно вскинуть голову и напомнить Пидж, что не стоит верить прессе. К тому же — в отличие от них, — Пидж была знакома с историей Широ и Кита лично и во многом являлась очевидцем, поэтому, как никто другой, должна была понимать, где заканчивается правда и начинается вымысел.
Нет, Широ и Кит не встречались со времен Гарнизона. Они не были тайно расписаны и не состояли в браке последние годы. Они даже не целовались, и, да, жили вместе в пустыне после возвращения — хоть что-то в этих странных статьях оказалось правдой.
Пидж шутила, что Киту следует научиться читать между строк.
Кстати, в ту памятную ночь разбираться с бывшим владельцем феррари пришлось Пидж и Аллуре: высокий уровень интеллекта, хорошие манеры и репутация паладинов быстро уладили проблему. Зачатки последних сомнений владельца, если таковые имелись, были стерты круглой суммой, что Кит лично выплатил из своего кармана; пусть руководство Гарнизона и заверило его, что дело улажено, Кит был не из тех, кто оставался в долгу. К тому же, машина ему по-настоящему понравилась; ее покупка оказалась внезапной и правильной. На интуитивном уровне Кит выстраивал связь с любой техникой, которой касался, и феррари не стала исключением.
Широ позволили покинуть зону карантина в тот же вечер, что и отпустили домой — спустя неделю после того, как он пришел в себя. До этого Кит ежедневно мотался в Гарнизон, иногда (когда в его расписании находились окна), он оставался у прозрачной стены на несколько часов, и они с Широ часами разговаривали обо всем, что только приходило в голову. Удивительно, что темы не заканчивались и будто бы рождались из ниоткуда.
Киту было мало, чертовски мало видеть и разговаривать с Широ без возможности прикоснуться. Хотелось попробовать на ощупь металл нового протеза и сжать широкие пальцы.
Интересно, изменился ли запах Широ? Прибавились ли к нему стальные нотки?
Свет, что отражался от пластины в плече, отбрасывал на лицо Широ тень — Киту хотелось накрыть это место ладонью и проверить, не нагреется ли от длительного контакта кожа.
— Тебе не тяжело? Не больно? Как ты себя чувствуешь?
На одни и те же вопросы Широ без устали давал одни и те же ответы; и каждый раз в груди расползалось тепло от улыбки, которой Широ награждал Кита.
Неудивительно, что первым делом после того, как Широ переступил порог палаты и вышел из зоны карантина, он сгреб Кита в долгие и крепкие объятия.
Кит все-таки привстал на носках, чтобы оказаться ближе, и сделал глубокий вдох, ощущая правильный и прежний запах Широ: тело, кожа и свежий аромат лосьона перекрыли металлические нотки. Он все-таки накрыл пальцами плечо Широ, растопырив пальцы, и, прижавшись щекой к мощной груди, несколько секунд наблюдал за тем, как преломляется излучаемый пластиной свет.
— Твоя новая рука переключается в ночной режим? — на всякий случай уточнил Кит и, перехватив недоумевающий взгляд Широ, пояснил. — Когда мы ляжем спать, она будет светить так же ярко?