В общем, заботься о себе и о трех своих столпах, которые делают тебя человеком. Дополнительный эффект, абсолютно улетный, состоит в том, что твое окружение переменится словно по мановению волшебной палочки. К тебе придут друзья, которых ты давно не видел, и скажу!:
— Эге, да ты молоток! Ты весь сияешь! Классно! Поделись секретом — как тебе удается сохранить молодость?
— Моим секретом? — скажешь ты. — Да он простой: я слушаю известия, которые посылаю себе каждый день. И мне это нравится. А еще я люблю отыскивать то, чего не понимаю.
На заре «Скорпионс» мы с Клаусом были единственными, у кого были собственные авто. Я ездил на развалюхе «VW», а у Клауса был старый «Форд Транзит». Обе машины давно просились на свалку, но мы ездили на них с одного выступления на другое — для этого они и были нужны.
Как-то вечером мы остановились возле дома Клауса. Дверца моего «VW» уже была открыта, и Клаус собирался вылезать наружу, но задержался и снова рухнул на сиденье.
— Я тут недавно слышал о таком месте, в котором написано о будущем, — неожиданно сообщил он.
— Что-что?
— Тебе что-нибудь говорят слова «пальмовая библиотека»?
— Пальмовая библиотека? — повторил я. — Не-е, никогда не слышал.
В Шри-Ланке и Индии есть такие магические места. Только там, и все. Библиотека на пальмовых листьях. Люди, побывавшие там, утверждают, что там написано про наше будущее.
Я тогда так и не понял, шутил Клаус надо мной или говорил всерьез. Но, как всегда, слушать его было интересно.
— В общем, пока я ничего не знаю точно, — про должал он. — Мне рассказывали об этом ребята. Короче, там хранятся пальмовые листья, на которых монахи написали еще тысячи лет назад о будущем тех людей, которые придут в эту библиотеку. Каждый может туда зайти и выслушать, что написано про его будущее.
— Crazy shit, ерунда какая-то, — рассеянно пробормотал я и попытался представить себе такую картину. Не получалось. Интересно, как могли пальмовые листья храниться так долго? Как не завяли? Или монахи пропитывали их для консервации специальным раствором? Сегодня-то я знаю, что монахи заново переписывают те записи.
— Ты веришь в такие штуки?
— Знаешь, Клаус, по-моему, на этом свете возможно все. Если мы не понимаем, откуда монах мог знать тысячи лет назад, что произойдет в будущем, это вовсе не значит, что такого не может быть, верно?
— Точно, — согласился Клаус, тоже погрузившись в раздумья.
— Представь себе на минуту, что существует еще параллельная вселенная без пространства и времени, — философствовал я дальше. — И что те монахи подобрали к ней ключ и использовали свою новую власть для помощи всем тем людям, которые к ним приходят.
— Прямо Голливуд.
— Да уж, похоже.
— Все ясно. Пока.
Клаус вылез из машины, и мы надолго забыли про библиотеку на пальмовых листьях.
Во всяком случае, я.
Прошло 30 лет. Я летел из Лос-Анджелеса в Корею. В то время, в 2000 году, велись мирные переговоры между Северной и Южной Кореей, которые до сих пор находились в состоянии войны. Их важность должен был подчеркнуть грандиозный музыкальный фестиваль, проводившийся на олимпийском стадионе Сеула. Нас пригласили, чтобы мы сыграли пару номеров, в том числе «Still Loving You», «Rock You Like A Hurricane» и, конечно, «Wind of Change». Корейцы особенно любили «Wind of Change». Если эта песня стала гимном единства для разделенной Германии, почему бы ей не стать таким же гимном и для их страны? 100 000 человек громко пели нашу песню. Энергетика такая, что сердце трепетало в груди! Мы так впечатлились, что через год открыли наше азиатское турне тоже на олимпийской арене. What a feeling! Между прочим, в тот вечер там был и Арт Гарфункель. Крутой типаж.
Клаус, Матиас, Джеймс и Ральф летели в Сеул из Германии. Я прибыл, как уже сказано, из Города ангелов, но с промежуточной посадкой в Шри-Ланке. Я слышал о классной аюрведической клинике, и, поскольку у меня еще была парочка свободных дней, я хотел там хорошенько расслабиться. К тому же мне было интересно взглянуть, как аюрведа выглядит на своей родине.