Мы остановились в маленькой отдаленной гостинице, которая находилась в очень романтичном месте. На следующее утро один из наших телохранителей спросил, интересуемся ли мы лошадьми.
— Что значит — «интересуемся», — ответил я, пожимая плечами. — Мне нравятся лошади, но…
— Тут поблизости есть маленькая конная ферма. Там настоящие монгольские лошади. Мы можем поехать туда, — предложил он.
Я посмотрел на Таню. Она радостно кивнула.
— Ладно, поедем к лошадкам.
Старый монгол показал нам, как по старинной традиции чистят лошадь, седлают ее и прочее — целая программа. Я смотрел на все это с большим любопытством. Тут из-за угла появился один из наших спутников.
— Так. Лошади оседланы. Можно ехать!
— Как это ехать? Куда? — вырвалось у меня.
— Сейчас мы проедемся верхом по этой красивой местности.
— Да, все замечательно и красиво, но я никогда в жизни не сидел на лошади, — поспешно сообщил я.
— Да ты справишься, — засмеялась Таня и шутливо толкнула меня в бок.
Ничего себе! Теперь я, конечно, не мог ничего больше сказать. Как это будет выглядеть?
Ну ладно. Верхом — так верхом. Подходящие сапоги у меня уже есть.
Монгол повел наш караван из долины высоко в горы. Я висел на моем Мули, как кучка несчастья. Я казался себе Виннету, моя лошадь была верным Ильчи, а Таня — моей милой скво. Лишь с той маленькой разницей, что Виннету ездил на лошади немного получше моего. Сначала мы ехали рысью, потом наш проводник прибавил темп. Внезапно я оказался на тропе, такой узкой, что там было место только для одной лошади. Слева высилась каменная стена, зато справа склон резко падал вниз на 150 метров, и оттуда доносился рев реки.
Fuck it! Закрой глаза и прорвись, подумал я. Что мне еще оставалось? Вдруг моя лошадь остановилась, вероятно, нашла что-то съедобное. Во мне поднялась волна паники. Вдруг моему верному Ильчи взбредет в башку сбросить меня? Когда монгол услышал, что я ругаюсь, он оглянулся и строго сказал:
— Не ругайся! Эта лошадь — призер. Особенно ценный экземпляр.
— Все замечательно, — буркнул я хмуро. — Надеюсь, твоя лошадь тоже об этом знает.
Таня засмеялась:
— Рудольф, если бы сейчас тебя видел твой менеджер Петер Аменд…
Очень остроумно!
Мой Ильчи снова успокоился — я тоже (немного), и через несколько минут мы были у цели. Монгол выбрал для нас особое место, заставившее нас через секунду забыть про все тяготы пути. У меня перехватило дух от красоты. Мы стояли перед мощным висячим мостом. Он соединял между собой две горы и шел над отдельно стоящей скалой, на которой был построен сказочно прекрасный монастырь. Я почувствовал, как мое тело впитало в себя энергию этого пейзажа и наполнилось необычайной силой. Меня окатила незримая волна блаженства, и я остро ощутил этот конкретный момент, Здесь и Сейчас, что едва не разрыдался от радости. Обратная дорога показалась мне легкой. Мой четвероногий друг уверенно доставил меня в долину.
Этот эпизод в горах Алтая, тепло и сердечность, с которыми ко мне относились эти веселые люди из Сибири, новые знакомства и сам факт, что я оказался (в кои-то веки!) без своей группы, — все это было для меня фантастикой. Но главный удар ждал меня впереди!
После двухнедельной поездки по России я прилетел в Германию. Таня собиралась уладить еще кое-какие дела и хотела прилететь позже. Я попрощался с телохранителями, поблагодарил их за работу, хотя ее оказалось немного — разве что они проехались со мной по горам да щелкали снимки для семейного альбома.
По возвращении в Швармштедт я сидел, как обычно, утром у Джино и привычно пил хороший эспрессо, когда в кафе вошел владелец соседней «Оптики». Мы поздоровались, я выслушал последние деревенские сплетни, все как водится. Через несколько минут его лицо посерьезнело, и он потянул меня в сторону.
— Рудольф, — помедлив, сказал он. — Тебе уже рассказали?
— О чем? — удивился я.
— Ах, к тебе еще не приезжала криминальная полиция?
— Криминальная полиция? Ко мне? — испуганно воскликнул я. — Нет. Я бы знал.
— Не знаю, как тебе и сказать, — мямлил владелец очков. — Ну, в общем, пока ты был в России, полиция накрыла в Ганновере банду гангстеров, и в их списке твое имя стояло первым.
— В каком еще чертовом списке?
— Предполагаемых жертв похищения!
— Что?!
Такой шок мне еще надо было переварить.
— Джино, еще эспрессо — двойной!
Ба! Я был раздавлен. Похищение! Действительно! Только не в России, а прямо у дверей моего дома. Ну и новость! Теперь я, естественно, задал себе вопрос: может, я своими мыслями о похищении действительно притянул его? Или, может, в моем недавнем прошлом действовал какой-то другой механизм и он побудил меня улететь в Россию именно на те две недели, когда меня планировали похитить? То есть у меня сложились два варианта — негативный и позитивный. Угадай, который из них я выбрал?!