Но при мысли о том, что придется во всем признаться доктору Кейбл, Тэлли пришлось побороть желание немедленно убежать, выпрыгнуть из окна… Она могла бы затеряться в глуши, и никто бы ее никогда не нашел. Никто бы ее не поймал – ни Шэй, ни доктор Кейбл. Она снова станет невидимкой.
Но тогда она бросила бы Зейна в этом несчастном городе, которому грозила беда.
– А если тебе поверят,- продолжала Шэй,- нельзя, а чтобы все выглядело так, будто кто-то покопался в твоем головном мозге. Нам нужно, чтобы ты осталась особенной.
Тэлли вдруг захотелось на воздух. Но стоило ей шагнуть к окну – и в ее ноздри хлынул сладковатый аромат погибающих цветов, похожий на духи, которыми пользуются старухи. На глаза Тэлли набежали слезы. Она зажмурилась и пошла по палате, ориентируясь на эхо собственных шагов.
– Но что с нами сделают, Шэй-ла? – тихо спросила она.
– Не знаю, Тэлли. Прежде, насколько мне известно, никто не признавался в том, что является зачинщиком боевого устрашения. Но что еще мы можем сделать?
Тэлли открыла глаза и прислонилась к пустой оконной раме. Она стала жадно вдыхать свежий воздух, хотя он был приправлен гарью и дымом.
– Но ведь мы же не хотели, чтобы так получилось… – прошептала она.
– Знаю, Тэлли-ва. Все это придумала я, да и в том, что ты стала особенной, виновата в первую очередь я. Если бы я могла вернуться одна, я бы так и поступила. Но мне не поверят. Как только сосканируют мой мозг, сразу увидят, что я стала другой, что я излечилась. Доктор Кейбл, пожалуй, предпочтет решить, что надо мной поработали в Диего, чем признаться, что она начала войну напрасно, без какой бы то ни было причины.
С этим Тэлли спорить не могла. Она и сама до сих пор с трудом верила в то, что их маленькая вылазка в Арсенал вызвала такие жуткие разрушения. Доктор Кейбл ни за что никому не поверит на слово, она обязательно устроит тщательное сканирование мозга.
Тэлли снова посмотрела на горящие развалины и горько вздохнула. Слишком поздно было спасаться бегством. Все было слишком поздно – кроме правды.
– Хорошо, Шэй. Я пойду с тобой. Но не раньше чем разыщу Зейна. Я должна ему кое-что объяснить.
«И быть может, снова попытаться,- подумала она.- И уже другая».
Тэлли еще немного постояла у разбитого окна, силясь представить лицо Зейна.
– В конце концов, что с нами могут сделать уж такого ужасного, Шэй-ла? Снова превратят в пустоголовых красоток? – пробормотала она.- Может быть, это не так уж плохо…
Шэй молчала, но через скинтенну Тэлли услышала негромкое ритмичное попискивание.
– Шэй? Что это за звук?
– Тэлли, тебе лучше спуститься сюда. Палата номер триста сорок,- ответила Шэй скованно и встревоженно.
Тэлли отвернулась от окна и быстро прошагала по осколкам разбитых горшков и сломанным цветам к двери. Ритмичный сигнал звучал все громче. Шэй к чему-то приближалась – видимо, к источнику этого звука. Тэлли стало не по себе.
– Что происходит, Шэй?
Шэй открыла канал связи для остальных «резчиков».
– Кто-нибудь найдите доктора и приведите сюда.
Она повторила номер палаты.
– Что там, Шэй? – прокричала Тэлли.
– Тэлли, мне так жаль…
– Что там?!
– Зейн.
Пациент
Тэлли помчалась по коридору. Сердце у нее было готово выскочить из груди. Ритмичный сигнал звучал все громче.
Она перепрыгнула через перила пожарной лестницы, сиганула через лестничный пролет. Вбежав в коридор на третьем этаже, увидела Тэкса и Хо рядом с палатой, на двери которой висела табличка: «Послеоперационная». Вид у них был как у зевак, сбежавшихся поглазеть на уличную аварию.
Тэлли протиснулась между ними и чуть не поскользнулась на осколках оконного стекла.
Зейн лежал на больничной кровати. Он был очень бледен. К его рукам и голове были подведены провода и трубки от множества приборов. Каждый аппарат пищал по-своему, в такт сигналам мигали красные лампочки.
Рядом с кроватью стоял красавец средних лет в белой медицинской форме. Оттянув вверх веко Зейна, он осматривал его глаз.
– Что случилось? – крикнула Тэлли.
Врач не обернулся.
К ней подошла Шэй, крепко обняла за плечи.
– Мужайся, Тэлли. Сохраняй хладнокровие.
– Хладнокровие?
Тэлли вырвалась из рук подруги. В крови бушевал адреналин. Гнев прогнал чувство онемения, охватившее Тэлли после бомбардировки.
– Что с ним? Что здесь делает этот человек? – Она явно
– Послушайте, красотки, вы не могли бы потише? – процедил сквозь зубы врач.
Тэлли повернулась к нему, оскалив зубы:
– Красотки?
Шэй обхватила Тэлли руками, оторвала от пола и практически донесла до двери. В коридоре она опустила ее на пол и оттолкнула подальше от палаты.
Тэлли встала в боевую стойку, хищно согнула пальцы. Тэкс бесшумно закрыл дверь. Все «резчики» не спускали глаз с Тэлли.
– А я думала, ты меняешься, Тэлли,- жестким, сдержанным тоном проговорила Шэй.
– Я тебя сейчас поменяю, Шэй! – обозлилась Тэлли. – Что происходит?
– Мы не знаем, Тэлли. Врач пришел только что.- Шэй умоляюще сложила ладони перед грудью.- Держи себя в руках.
Мысли Тэлли бешено метались. Она видела только возможные направления атаки и могла думать лишь о том, как пробиться в палату. Но на стороне «резчиков» было численное преимущество. Злость постепенно уступила место паническому страху.
– Его оперировали,- прошептала Тэлли, часто дыша.
У нее закружилась голова. Она вспомнила, как все «кримы», сойдя с вертолета, сразу направились к больнице.
– Похоже на то, Тэлли,- тихо проговорила Шэй.
– Но он прилетел в Диего всего два дня назад! – в отчаянии воскликнула Тэлли.- Остальные «кримы» пришли на вечеринку вечером того же дня, как только прибыли. Я сама их видела!
– У других «кримов» мозг не был так сильно поврежден, Тэлли. Обычные микротравмы, как у всех красавчиков и красоток. Ты же знаешь, с Зейном все было иначе.
– Но ведь это хорошая больница. Что могло случиться?
– Тсс, Тэлли-ва.- Шэй подошла к Тэлли и заботливо положила руку ей на плечо.- Наберись терпения, нам все расскажут.
Гнев охватил Тэлли с новой силой. Она в упор уставилась на дверь палаты. Шэй стояла достаточно близко. Ее можно было стукнуть кулаком по лицу. Хо и Тэкс немного отвлеклись, поскольку пришел еще один врач. Если броситься в атаку сейчас, можно было проскочить…
Но гнев и страх, борясь друг с другом, парализовали мышцы Тэлли. У нее отчаянно засосало под ложечкой.
– Это из-за бомбардировки? – сдавленно пробормотала она.- Вот почему ему стало так плохо.
– Мы не знаем.
– Это мы виноваты.
Шэй покачала головой и проговорила ласковым голосом, словно общалась с ребенком, которому приснился страшный сон:
– Мы не знаем, что происходит, Тэлли-ва.
– Но вы нашли его здесь совсем одного? Почему его не эвакуировали?
– Может быть, он нетранспортабелен. Может быть, его безопаснее было оставить здесь, рядом с аппаратурой.
Тэлли до боли сжала кулаки. Еще ни разу с тех пор, как она стала чрезвычайницей, она не чувствовала себя такой беспомощной и обычной, такой бессильной. Все вдруг показалось простым и ужасным.
– Но…
– Тсс, Тэлли-ва,- произнесла Шэй спокойным голосом, от которого Тэлли готова была сойти с ума.- Нам просто нужно подождать. Больше мы ничего сейчас сделать не можем.
Через час дверь палаты открылась.
Теперь врачей было пятеро. Вернее, их осталось пятеро. За час в палате Зейна побывало немало докторов. Они непрерывно входили и выходили. Некоторые из них опасливо поглядывали на Тэлли, понимая, кто перед ними: то самое опасное оружие, которое сегодня сбежало из камеры с мягкими стенами.