– Не переигрывай, – ничуть не поверив в спонтанные угрозы, Лёша игриво улыбается. – С тобой и Шерлока включать не надо. На заставке телефона твоя фотка с фирменным стаканчиком именно той кофейни, где мы должны были встретиться, – будничным тоном вещает он, смотря прямо в глаза, пока широкая ладонь с изгиба талии медленно переползает на спину, притягивая меня так близко, что теперь я оголенной кожей живота чувствую грубоватую вязку пуловера. – Бариста тебя узнал, сделал обычный твой заказ и подписал стакан.
Кровь от непонятно смешанных чувств с усилием пульсирует в висках, призывая прийти в себя, вспомнить зачем я здесь. Уж явно не для личного досмотра.
– Не хочешь вернуть мой смартфон? – как бы между прочим интересуюсь, но прекрасно осознаю, что без выполнения требований ничего мне не вернут.
– Хочу… но кое-что другое…
Гранд плие для новичка
Марта
– Прокатимся?
Я застываю, сомневаясь, что в данную минуту способна ответить адекватно, кусаю губы, чем изрядно компрометирую себя. Ведь Лёша пристально следит за реакциями: на слова, на прикосновения, которыми он искусно доводит до безумия. Придавая острым граням восторга особенные оттенки, словно и нет ничего вокруг нас, и не было никогда.
– Я не могу…, – сглатываю слюну, продолжая рассматривать его и не верить, что веду себя как последняя идиотка, позволяющая прилюдно зажиматься и не пытаясь вовсе скинуть требовательную руку. А та, давно уютно расположившись на спине, осторожно скользит вдоль позвоночника, то почти не касаясь, то с нажимом дотрагиваясь до покрытой мурашками кожи, что я рефлекторно прогибаюсь и ближе клонюсь к широкой груди Лёши.
Жадно хватаю ртом воздух, в попытках насытиться кислородом, а выходит, лишь пропитаться ароматом ненавязчивого мужского парфюма.
Понятия не имею чего я жду от него и к чему качусь сама. Чувствую себя мартовской кошкой, дико голодной до ласки и уже во второй раз подумываю проявить инициативу. Поцеловать, чтобы распробовать вкус его любимого кофе, которое он давно выпил, почти залпом, но не удосужился стереть еле заметную пенку с верхней губы. И она теперь мозолит мне глаза, маячит и разжигает любопытство, а я не решаюсь смахнуть её вместе с дерзкой усмешкой.
Озабоченной дурой быть не хочется и вместо поцелуя, я проявляю весь здравый смысл, какой только во мне сумел сохраниться под пристальным взглядом лукавых зелёных глаз. Просто отступаю, увеличив дистанцию между нами, но окончательно не получив свободы.
– Меня ждут дети, – прячу дрожь пальцев в фатиновой юбке, дёргано поправляя её, хотя это излишние действия.
– Оу, неожиданно, – восторженно отзывается он, всем своим видом показывая, что сказанное для него не более, чем провальная отмазка. Я бы, наверное, в такое тоже не поверила. – И сколько их у тебя?
– Восемь, – пытаюсь быть максимально внимательной, чтобы рассмотреть на его лице удивление, но вижу лишь, как он хитро прищурившись, ждёт внятных объяснений. Какой смысл в недосказанности, если я как на ладони, легко читаемая им и готовая добровольно раскрыть любую тайну. – Восемь маленьких и очень одаренных балеринок, у которых с минуты на минуту должен начаться урок. Ждут, а ты, меня задерживаешь.
– Задерживают вот так, – он ловит меня за руку, сжимает запястье, очень нежно, вовсе не намереваясь проявлять агрессии, а играючи заводит наши руки мне за спину, так и не разжимая пальцев. Вероятнее всего, со стороны это выглядит как шалости влюблённых, нежные заигрывания и тесные объятия, от которых внутри так и ёкает всё. Но позволить себе выплеснуть зарождающее влечение - я не в силах. – А я просто выпрашиваю свидание… одно, – тихо шепчет, будто специально вынуждая затаить дыхание, чтобы поймать каждый горячий выдох, обжигающий кожу виска. Приглаживающий локон, выбившийся из собранных в хвост волос.
– В другой раз обещаю. А сейчас просто верни мне телефон, – голос не дрожит, но вот натянутые нервы мелодично звенят в ожидании Лешиного решения. Так или иначе, доигрывать неприступность нужно в обязательном порядке. Я по многим причинам не имею права бросаться в омут с головой. И пусть даже этот омут чертовски манит, дразнит из всех своих бесовских сил, потеря контроля - не сулит радужных удовольствий, а вот хлебнуть горечи после, вполне вероятно.
– Не пытайся меня развести, не выйдет, – смотрит с таким спокойствием, будто знает досконально мои душевные терзания и не совсем логичные мысли. – Одно свидание и огрызок снова у тебя в кармане.
– Я тебе не верю.
– Ок, что мне сделать, чтобы ты поверила? Я готов на многое.