Фокусирую внимание на своих руках, отвлекаясь от ярких фантазий о мести, видя липкую влагу на перчатках. Я и сам, буквально пропитан кровью и её тяжёлым запахом, но с филигранной точностью не понять, чьей крови на мне больше - моей или же побежденного оппонента?!
Отвлекаюсь, перевожу дух, хотя боль в подреберье не щадит, изнывает от полученных ударов по старой травме. Со свистом, отрывисто выдыхаю, выпуская вместе с воздухом давящее чувство разочарования и ощутимый дискомфорт.
Ищу взглядом Марту, прищуривая уцелевший глаз, перед которым всё же смазано плывет картинка. Натыкаюсь почти внезапно на её стройный силуэт, стоящий рядом с напыщенным мажором.
Он жмётся к ней слишком откровенно, что-то шепчет на ухо, наклонившись так близко, что они выглядят просто идеальной парой. Оба одеты со вкусом, а главное, в брендовые вещи, коих не могут себе позволить и половина посетителей клуба. От них веет уверенностью, силой, превосходством, которых во мне в разы меньше, а возможно, и нет вовсе.
К чему этот весь самообман? Мы разные, а я не верю в равенство между разными социальными слоями.
Хрупкость Марты так показательно сочетается с блеском, который непременно ждёт её с богатым мужчиной. Что строить какие-то воздушные замки не имеет смысла. Принцессы её уровня лишь ради развлечения могут завязать общение с подобными мне.
Катмен(1) помогает мне спуститься, освободить октагон для других медиков, которые сейчас нужнее Молоту, чем мне, хотя я и чувствую себя отбивной. Бегло осматривает и недобро цокая языком, провожает на улицу.
Прохлада ветра тут же приятно охлаждает лицо, но приступ накатывающей тошноты не проходит ни от свежего воздуха, ни от ощущения триумфа. Ещё неизвестно, что меня ждёт за этот выигрыш.
– А я ведь на тебя поставил, братан, – довольно хвастается Вова, спрыгивая на асфальт и уступая место на кушетке в карете скорой помощи.
– Отлично, – жму парню руку, ощущая, как под бинтами ноют костяшки. – Давай лечи меня и я домой.
Холодные пальцы, не жалея простукивают грудную клетку и с особым вниманием прослушивают дыхание у рубца после операции. Между рёбер боль терпима, но главные испытания ждут меня впереди, а вернее, направляются в мою стороны, бойко разрезая тишину цокотом каблуков. Медленно тяну носом воздух, выдыхаю, хочу опустить голову, чтобы не встречаться с ней взглядом, но Вова цепко держит подбородок, пока пальцы другой руки медленно ощупывают скулы и челюсть.
Какого хрена ей здесь понадобилось? – вертится на языке резонный вопрос, но спрашиваю я совсем другое.
– Настырная, да? – терплю из последних сил, пока парень колдует над огромной гематомой и обрабатывает рассечение над бровью. – Или глухая?
Ошеломленно молчит, неловко глотая злую тональность, с которой я выплевываю слова, твёрдо решив оттолкнуть Марту.
– Вов, скажи Марте Андреевне, чтобы она возвращала свой миленький зад в теплую постельку господина Шорохова, – пальцы парня с нажимом втирают охлаждающий гель в саднящие припухлости на лице, будто принуждая меня прикусить язык и не опускаться до оскорблений. – Мне платят за кровавое развлечение, а если мне не изменяет память. А память у меня не продажная баба, врать не будет - ты не любишь насилие. Тогда я ни черта не понимаю. Что ты здесь забыла?
Вова перестаёт втирать гель, смотрит на меня ошалело, точь-в-точь как и Марта, стоящая за его спиной. У обоих наступает ступор, и если девичья тонкая душевная организация с подобным справиться не может, то Вова реагирует быстро.
– Заткнись, пожалуйста, – цедит сквозь зубы и опасливо озирается по сторонам.
– Я хотела убедиться, что ты несильно пострадал, – почувствовав себя под защитой Вовы, она смело шагает в нашу сторону, сокращая дистанцию, воруя последние остатки обманчивого спокойствия.
– Убедилась, – дождавшись её слабый кивок, продолжаю. – Тогда досвидос.
– Ты хоть знаешь, с кем говоришь? – снова вклинивается Вова.
– Знаю, с подстилкой.
Произношу с надрывом, почти физически ощущая боль от разочарования. Вижу, как Марта морщится, то ли сосредотачивая внимание на нашем разговоре, который вряд ли она может расслышать, мы шепчем, не сговариваясь. То ли над чем-то размышляя.