В коридоре на меня оглушительным водопадом рухнули блатные аккорды. Жека развлекался на всю катушку, не считая нужным прикрывать свою дверь.
— Женя, будь добр, сделай потише! — проорала я.
— А что такое? — нагло спросил он, высовываясь из комнаты. — Мы мешаем клеить Кремль?
— Собака нервничает, — отозвалась я. — Не издевайся над Бароном.
Полковник не нашелся, что ответить и немного приглушил звук. Я вошла в мамину комнату и первым делом пощупала Феликсу лоб. Ему это не понравилось. Как и мои вопросы о тошноте и болях в желудке. В какой-то момент в его глазах мелькнуло самое настоящее бешенство. Боюсь, что от словесной перепалки, а возможно и рукоприкладства, меня спасло только присутствие Максимилиана. Он перестал вязать узлы на длинном, хитро сплетенном шнурке и улыбнулся:
— Она как Изольда, правда, Феликс? Сплошная забота о твоем здоровье…
— Кто такая Изольда? — насторожилась я.
— Моя третья жена, — еще шире заулыбался Максимилиан. — Бывшая жена, разумеется. Она прекрасно делает массаж. И она ушла от меня к Феликсу.
Я захлопала глазами, пораженная забавной информацией. Феликс скривился и буркнул:
— Мы давно развелись!
Я заметила, что Максимилиан уже открыл рот для следующей реплики, и навострила уши. Все-таки интересно хоть что-то узнать про эту их загадочную жизнь в замках с башнями. Пусть даже и сплетни про бывших жен!
Но вместо голоса Максимилиана я услышала яростный лай Барона, сплетавшийся с очередным шансоном. Я выскочила в коридор. К стенке прижимался пьяный мужик. Я схватила Барона за ошейник.
— Выход ищу! — прокричал мне мужик, отодвигаясь от пса. — Женька заснул, а я выход найти не могу.
Это заявление меня не удивило — люди частенько не могли найти выход из коридора, путаясь в обилии дверей. Скорее меня удивило, как полковник в одиннадцать-то утра ухитрился так набраться, что заснул под оглушительную музыку. Я махнула рукой, указывая мужику путь к лестнице. Барон залаял еще громче и рванул удавку так, что чуть не свалил меня с ног. Я выругалась. Неожиданно меня тряхнули за шиворот, и Максимилиан приказал:
— Отпусти Барона! Этот тип что-то спер! Он рылся у тебя в комнате.
— Откуда ты?.. — я выпустила ошейник из рук.
Мужик побежал к выходу, но там ему преградила путь Елизавета, возвращавшаяся из магазина. Правосудие оказалось коротким, но справедливым. Не успела я всем объявить, что у меня нечего красть, кроме ноутбука и телефона, а они на месте, как Барон вырвал карман куртки мужика, а Лиза отвесила оплеуху. На пол выпал знакомый кулечек с казанскими долларами.
— Блин! — заорала я.
Расследование по горячим следам выяснило, что Жекин гость увидел в приоткрытую дверь, как я достаю деньги, чтобы расплатиться с Игнатовым. После того, как комнату покинули сначала бывший муж с собакой, а затем и я, мужика попутал бес и он решил прихватить то, что плохо лежит.
— Будешь полицию вызывать? — жадно спросила Лиза, охочая до бесплатных развлечений.
Я взглянула на Максимилиана и отрицательно покачала головой.
— Не хочу. Свое вернула, а разборку разводить среди соседей…
— Жаль! — вздохнула Лиза.
Блатные аккорды смолкли, и на пороге своей комнаты возник шатающийся полковник. Он окинул нашу компанию мутным взглядом.
— Вы чего к моему корешу докопались, а?
— Докопались? Кореш он тебе? — пошла в атаку Лиза. — Притащил ханыгу, который у Маши деньги спер, а теперь еще и понты давишь? Я тебе сейчас покажу!
Я подхватила Барона и доллары. Мы позорно покинули «зал суда», случайно затолкав оказавшегося на пути Максимилиана ко мне в комнату. Захлопнув дверь, я швырнула деньги на диван. И только собралась с чувством зарыдать, как услышала трель своего телефона. Звонила мама. Вот! Вот кому я сейчас пожалуюсь на всю эту осточертевшую коммунальную жизнь, предложу еще раз попробовать обменять наши комнаты на какое-нибудь отдельное жилье! Мама должна меня понять, она сама тысячу раз говорила…
— Да, мама! — всхлипнула я, хватая трубку.
— Мария! — тон мамы был ледяным. Да и обращение полным именем я слышала от нее только в самых… как бы это выразиться… неприятных разговорах. — Что ты там творишь, я тебя спрашиваю? Кто проживает в нашей квартире, представляясь всем друзьям семьи и родственникам твоими братьями из Казани? Что все это значит? Отвечай немедленно!
— Я… — в голове промелькнула куча вариантов вранья. Нет, ни один из них маму не устроит. — Ну, это, конечно, не родственники, мама… И они приехали на пару дней. А тут как раз съехал Вовка…
— Я уже разговаривала с Еленой Борисовной, — отчеканила мама. — И удивлена описанием, в каком виде ты разгуливаешь по улицам.
— Но мама! — простонала я. — Это чистая случайность! Ты же знаешь эту грымзу! Она может наговорить все что угодно…
— Пока я не услышу от тебя вразумительных объяснений, я буду верить каждому, кто рассказывает мне свою версию событий! То, что ты висишь голая на шее у какого-то мужчины в общей кухне, тоже не красит твой моральный облик!
Ах, Игнатов! Подлец! Не побрезговал накапать бывшей первой теще… Ничего, ты у меня еще попросишь «освежить»… Я тебе так «освежу», на всю жизнь запомнишь!
— Мария! Почему ты молчишь?
— Как зовут твою маму? — прошипел Максимилиан, отбирая у меня телефон.
— Татьяна Петровна, — ответила я и обняла Барона, зарывшись в мягкую шерсть.
В одно ухо мне влетал суховатый, чуть официальный голос Макса, а в другое — коридорные вопли.
— Доброе утро, Татьяна Петровна! Позвольте представиться, меня зовут…
— Алкаш! Еще скажи спасибо, что Маша ментов вызывать не стала! Загремел бы ты за соучастие…
— Видите ли, она сейчас очень расстроена, произошла попытка ограбления ее комнаты. Нет, вор задержан на месте. Нет, брат из Казани — это я. Вор был собутыльником Евгения Викторовича.
— Да вы, Амалия Готлибовна вечно ничего не слышите! Меня это просто поражает! Тут грабят среди бела дня, а вы, как всегда вздремнули! Хорошо, кашу на плите вариться не оставили. У меня эта горелая вонь уже в печенках сидит!
— Нет, нет! Видите ли… Представиться родственником Марии Александровны была моя, как я сейчас понимаю, глупая идея. Когда Андрей… Вы же помните вашего соседа Андрея? Да, да. Это он сообщил мне, что у Марии Александровны освободилась комната, которую она сдает. Снимая жилье в приватном порядке, на короткий срок я побоялся испортить репутацию Марии Александровны и предложил ей… Извините, я не хочу сказать ничего плохого о вашем бывшем зяте, но он трактует ситуацию с точки зрения банальной ревности!
— Чтоб духу твоего здесь больше не было! Втерся ко мне в доверие, Лизонька. Честное слово! Да я его на весь город опозорю, не сомневайся! Ишь, крыса позорная, девушку обобрать хотел…
— Татьяна Петровна! Это совершенно неправильная постановка вопроса! Вы должны сказать: Максимилиан, немедленно приезжайте к нам и привезите дочь, чтобы я убедилась, что с ней все в порядке. И я возьму у Андрея машину и доставлю Марию Александровну пред ваши светлые очи. Я должен совершать действия, а не вы, Татьяна Петровна! Зачем вы будете трястись в автобусе, тратить время и нервы… Да. Конечно, могу, и я это сделаю. Да. Вроде успокоилась. Не плачет.
Он оторвал меня от Барона и сунул телефон.
— Машенька! — запричитала мама. — Какой ужас! Хорошо, что Максимилиан с Бароном были рядом! Вы должны приехать, я должна знать, что ты цела и невредима.
— Я цела и невредима, — заверила маму я. — Это был тихий ворюга, а не бандит и насильник…
Тут я вспомнила вчерашнее нападение и горько разрыдалась. Боже мой, знала бы мама, как я замечательно провожу время! Максимилиан ловко отобрал у меня телефон и начал утешать маму. Ободряющие слова перемежались с комплиментами в мой адрес. Речь его текла плавно и гладко. Через некоторое время я перестала рыдать и впала в подобие теплого обволакивающего сна, в котором, тем не менее, слышала все происходящее. Закончив разговор, Максимилиан командным тоном приказал: