— Ты в порядке, Сладкая? — спрашивает он.
— Мммм. — Это самый честный ответ, что я могу дать на данный момент.
Я чувствую, как его пальцы движутся по моей груди с такой лаской. Он убирает влажные вьющиеся волосы мне за ухо, вообще сейчас они все влажные и вьющиеся. Я открываю глаза и встречаюсь с его взглядом.
— Я люблю тебя, Сладкая, — говорит он. — Нет ничего, что бы я ни сделал для тебя, я бы пошел на все, только чтобы удержать тебя. — Выражение его лица — жесткое и решительное. Тео — целеустремленный человек, он не сдается и не отступает. Вот что делает его таким влиятельным и успешным. Он прижимает свой лоб к моему и нежно гладит щеку. Я вдыхаю его запах, дышу им глубоко.
— Я никогда тебя не отпущу, — шепчет он.
И мое жалкое маленькое сердце трепещет в груди, потому что я не хочу, чтобы он отпускал меня. Жизнь стоит того, чтобы ее прожить, если у меня есть он. Как вообще люди живут без любви, единожды почувствовав ее? Мое сердце и моя душа не выживут без него, и я это знаю. Мой мозг и тело будут существовать, но чего ради? Я доверяю ему свое сердце, душу и тело, потому без него жить не смогу.
— Я не хочу, чтобы ты отпускал меня, — шепчу я в ответ. Я редко говорю ему подобные вещи. Я не открываю свое сердце нараспашку, так, как делает это он. Я только пришла к тому, что могу признаться себе, что чувствую такое, но сказать об этом вслух для меня тяжело. Есть часть меня, которая просто кричит и пытается защитить меня, но даже она понимает, что уже слишком поздно. Я увязла в любви — по уши.
Позже, вечером я лежу в кровати, и моя голова покоится на груди Тео. Я слушаю его дыхание и рассеянно глажу его руку, что обернута вокруг меня.
— Я думал, что ты устала. — Я слышу улыбку в его голосе.
— Так и было, но теперь я не могу не думать о завтра. — Он целует меня в макушку и прижимает ближе.
— Детка, я когда-нибудь подводил тебя? — Я не отвечаю, потому что это не одно и тоже. Я просто боюсь, что его слепой оптимизм исходит из страха потерять меня. Я не могу быть не реалистичной сейчас.
ГЛАВА 12
ТЕО
Я пригласил Джейн встретиться с нами в отеле. Мне нужно безлюдное место, я действительно не могу обсуждать убийство на публике.
Она придет в десять, Лилли ходит туда и обратно со своим телефоном в руке. Он звонит все утро, и каждый раз она отправляла звонки на голосовую почту. Она дергается и нервничает, но черт… у нее есть на то причины. И по правде сказать — это будет чудо, если мы сможем это провернуть. Я не могу показать ни намека на сомнение, этот план сработает, только если Лилли на сто процентов верит в это.
В дверь стучат, и глаза Лилли встречаются с моими, он полны неуверенности, и все написано на ее лице. Я останавливаюсь на пути к двери. Я оборачиваю руку вокруг ее плеч и целую в висок.
— Ты сможешь это сделать. Держись за гнев. Помни, у нее нет ничего. Она у тебя в кармане. Власть у тебя, не у нее. — Она делает глубокий вдох и кивает головой, оборачивается и садится на диван в гостиной.
Я открываю дверь и сталкиваюсь лицом к лицу с Джейн Самсон. Ее внешность стала лучше, без сомнений, благодаря ее финансовому положению, но отпечаток той жизни, что у нее была, ничем не скрыть. Никакие деньги не скроют ту гниль, что под красивой обложкой. На ней платье, что достает до лодыжек, и выглядит оно не к месту с угловатыми чертами ее лица. Ее губы складываются в одну линию, когда она обследует глазами номер позади меня. Я открываю дверь, но ничего не говорю. Она заходит в номер, и ее глаза немедленно натыкаются на Лилли.
— Ты сказал ей? — насмехается она.
— Конечно, — киваю я.
— А я-то думала, что ты слишком благороден, чтобы причинить своей прекрасной Лилли хоть какую-то боль и заставить пройти ее через нечто подобное. — На ее губах появляется садистская улыбка. Я ухмыляюсь ей:
— Ты совсем не знаешь свою дочь, не так ли? — Ее глаза мечутся между нами двоими, и она молчит. Лилли удерживает ее холодным взглядом, там нет эмоций. Она смотрит на свою мать, как бы человек смотрел на абсолютно бесполезный объект.
— Джейн, — приветствует она, ее голос холоден. Она не отвечает.
— Присаживайся, — предлагаю я, указывая на диван напротив. Она садится, я сажусь возле Лили. Я не дотрагиваюсь до нее, Джейн должна видеть Лилли как сильного противника. На данный момент она видит ее как ребенка, которого знала когда-то, со всей той жалостью и милосердием к людям. Джейн думает, что Лили нужна моя защита, которая, конечно, у нее уже есть. Ее ошибка не в том, что она думает, будто Лилли нуждается в защите. Да, я мог бы заплатить ей и заставить ее исчезнуть, но Лили не хотела, чтобы я так сделал. Она хочет, чтобы с ней было покончено, она хочет, чтобы она исчезла навсегда.
Тяжелая тишина повисла между ними, пока они пытаются оценить друг друга. Потускневшая внешность Джейн не сравнится с блистательной красотой Лилли.
— Твоя жизнь всегда была жалкой, но шантажировать кого бы то ни было и делать из своих детей убийц… это низко даже для тебя. — Лилли смотрит на нее сверху вниз, как на кусок дерьма. Джейн ничего не говорит, просто смотрит на Лилли, сидя через кофейный столик.
— Вот, что произойдет… — продолжает Лилли. — Ты исчезнешь вместе с теми деньгами, что уже так безвозмездно тебе были предоставлены Тео, и никогда не вернешься, и ты забудешь, что у тебя есть дети, не то чтобы это было трудно для тебя. — Ее голос холоден и максимально лаконичный.
Джейн смеется, как сумасшедшая гиена.
— И с какой стати я это сделаю? Я могу прикончить тебя, а он заплатит любую цену, чтобы защитить тебя. Я не дурра, — отвечает она. Лилли ей ухмыляется.
— Ты думаешь, что ты сможешь повесить на нас с Гарри то, что сделала сама? — Тишина.
Можно услышать, как летит муха. Лилли удерживает свой взгляд, не отступая. Вот в этом месте план становится под вопрос. Сможет ли Лилли убедить свою мать, что это сделала она… одно неверное слово и все просто рухнет. Лилли должна просто поселить семя сомнения. Джейн просто должна признать возможность того, что это могло случиться, и она уйдет. Она не сможет обвинить в этом Гарри и Лилли, если есть шанс, что она это сделала.
Шок отображается на лице Джейн, и она начинает краснеть.
— Да как ты смеешь! Я не убивала его! Я любила его! — Лицо Лилли искажает отвращение.
— Это не меняет того факта, что ты убила его и заставила нас с Гарри избавиться от его тела. Ты заставила своих детей-подростков избавиться от тела, так почему ты думаешь, мы сбежали?
— А ты не думаешь, что я бы помнила, если бы убила кого-то? — спрашивает она уверенно. Лилли смеется.
— Ты серьезно? Я могу поспорить, что ты не помнишь и половины из того, что происходит в твоей жизни. Ты напивалась и отключалась на часы, иногда на дни, и когда трезвела, начинала все заново, — выплёвывает Лилли. Ее тело застыло, как камень, и это только потому, что она пытается сдержаться и остаться на месте.
— Я бы это запомнила! — кричит она, практически впадая в истерику. Лилли слышит это и приступает к убийству.
— Так ты говоришь, что не помнишь убийства Шейна, совсем? — потрясенно говорит она. Она хороша. Джейн молчит. — Я просвещу тебя, не против? Он избил тебя, как и всегда, только в этот раз ты дала сдачи. — Лилли смотрит на свои руки и выглядит расстроенной. — Я слышала, как ты кричала. Она бил тебя, и ты убежала на кухню. Он схватил тебя за волосы и был готов расплющить твое лицо о столешницу. Скорее всего, ты поддалась инстинкту. Ты схватила нож, что был на столе, и просто стала махать им. Он отпустил тебя, и ты ударила его в живот. — Лилли поднимает голову и встречается глазами с пристальным взглядом своей матери. Джейн сжимает свои губы, наблюдая за Лилли, как ястреб.