Конечный итог порадовал в первую очередь лейтенанта Душегубова. Начиная с первой декады сентября, его отряд из шести человек превратился во взвод из двадцати трёх человек, которые могли считаться бойцами и нести военную службу. Именно эти люди были назначены командирами отделений городского ополчения и проводили обучение, как правило, один раз в неделю. Особых премудростей преподать не стремились, но основы разбирать оружие, стрелять в мишень, маршировать в строю с винтовкой и наступать цепью на оборону противника, это отработали. Упражнение такое, как атака перебежками, проводили без прижимания к земле и отползания от точки падения в сторону. Пробегали, приседали и в приседе сдвигались в сторону, все действия с реальным оружием. Отрабатывали бег зигзагом на местности под огнём противника. Венцом обучения стало освоение всем ополчением штыкового боя. Чучела все превратили в труху, а реально навык, возможно оценить только после настоящего боя.
Моряки постоянно сидели на перевале и холме, без напоминания постоянно улучшая позиции. Редкие обстрела обороны из миномётов приучили водоплавающих полюбить углубляться в землю и носить каску на голове. Обстрел со стороны немцев можно было ждать, но можно и спровоцировать. Кинул пару мин и можно быть уверенным, что ответ будет обязательно. Именно так обкатали ополчение, загнав их на холм. Хорошо, что удалось насобирать примерно за сотню касок, как трофейных, так и советских. Вот это всё одели на ополчение и утром в сумраке отвели первую сотню на холм. Нужды в них не было, но надо людям прочувствовать, как это сидеть в окопе под обстрелом. Моряков на холме просили об одном, чтобы указали, где лучше всего прятаться ополченцам от мин. И пошло веселие. Три сотни ополченцев и как итог, трое суток веселия под миномётным огнём. Ополченцы, уходя с холма, радовались, что остались живы, а потом холодели от следующего ужаса военного лихолетья. На следующий день их всех обкатывали танками в окопах полигона. На этом учёба городского ополчения закончилась.
Закончился капризный сентябрь с его непонятной погодой в горах, долинах и на перевалах. Пришлось переодеваться краснофлотцам в пехотные ватные штаны и телогрейки, сменив ботинки на валенки. Фасон, это святое, но отморозить себе какой – либо член тела никто не желал. Придёт весна и можно будет краснофлотцам переодеться в свою родную морскую форму. Запрета ведь на это нет.
Баржу отремонтировали в срок и даже успели загрузить ненужным металлоломом. Это хорошо, что он есть, но плохо, что его совсем негде использовать. Только был нюанс с баржей. Хотя она качалась на волнах и была загружена, демонстрируя, что ремонт проведён качественно, экипажа достаточного для работы с судном не было. Экипажей для самоходных барж не хватало, те, что были, совершали постоянные рейсы, без перерыва и отдыха. Ларчик просто открывался, шла подготовка к скорому наступлению. Во всяком случае, от генерала требовали сверху, чтобы он провёл наступательную операцию из долины на перевалы занятые врагом силами и средствами, что есть в распоряжении гарнизона порта и посёлка при нём.
Генерал эти требования отослал с рекомендацией авантюры не только не предлагать, но и забыть о них думать. Если есть, у кого желание провести наступление, то он может посоветовать, как интендант сосредоточить все нужные для операции объёмы вооружения и боеприпасов в порту. Сам объём требуемого имущества должен быть рассчитан на стрелковый полк с миномётами и как его усиление полк гаубичной артиллерии. Боекомплект исходя из нормы расхода всех боеприпасов в десять дней. Это чтобы выйти на перевалы у городов здравниц. Главное помнить, что у противника есть танки.
Иван не помнил, когда именно немцев погонят с Кавказа, но примерное время это после Сталинграда. Разумеется наступления под Сталинградом, а это начало третьей декады ноября и по февраль сорок третьего года. Примерно семьдесят дней плюс или минус, это не столь важно. Только точно не октябрь или начало ноября. Наступление однозначно было авантюрой или даже намного хуже, чудовищной ошибкой, которая была на руку врагу, но не Красной армии и флоту. Однако, приказ сверху требовал и по любому нужно было предпринять действия, чтобы уменьшить потери. Про потери гарнизона порта, это забота коменданта порта. На Иване висят потери в его мастерской порта, поскольку он по должности Начальник мастерской порта и командир отдельной роты бронеавтомобилей. Всё командование негласно, но четыре экипаж по два человека, постоянно дежурят на холме и перевале. Что так мало? Больше не требуется. Водитель и наводчик орудия, вполне достаточный расчёт для несения в дозоре службы.