Но, я не учёл характера и способностей этих людей. После войны прошло всего четыре года. Здесь собрались люди которые точно воевали, к тому же работа в транспортной милиции, тоже не отдых в Крыму. Происшествия случаются каждый день. Лейтенант Собкин по моему догадался, что я над ними издеваюсь. Блин… Заигрался я. Сейчас меня будут ставить на место.
— То есть, говоря другими словами, — начал закипать лейтенант Собкин, — мы занимаемся ерундой, вместо того, чтобы искать твои вещи? Так?
Что мне оставалось делать? Особенно, когда на тебя смотрят куча парней с шашками на боку и револьверами в кобурах. Пришлось согласиться с лейтенантом. Зря я это сделал. Теперь, уже все начали кричать, о моей неблагодарности и сомневаться, что я буду когда-нибудь коммунистом, с такой точкой зрения.
Вспышка активности прекратилась очень быстро и, слава богу, не переросла в рукоприкладство. Собкин держал ситуацию под контролем. После его короткой команды: «Тихо все!», всё замолкли. Лейтенант выдержал небольшую паузу. Потом поинтересовался:
— Что ж ты, товарищ Тихий молчишь? Скажи что-нибудь старшим товарищам. Объясни свою точку зрения. А то я уже стал сомневаться в твоей преданности делу революции.
Да-с, шуток здесь не понимают. Ладно. Надо как-то разруливать эту неприятную ситуацию. А то, согласно неправильным выводам, меня ещё и расстреляют без суда и следствия. Нафига я это всё затеял? Захотелось перед красивой девушкой покрасоваться? Долбанные гормоны и дурацкая привычка спорить по любому поводу. Умом понимаешь, что так делать нельзя, а язык живёт отдельной жизнью. Попробую сгладить углы и, при этом, остаться в выигрыше. А там глядишь Екатерина покажет мне город, пока я буду искать жильё? А может к себе пригласит из чувства комсомольской солидарности? Тьфу, блин! Размечтался, Дон Хуан шестнадцатилетний.
— Ладно! — спокойно, не вставая со стула, начал объяснять я, — извините, погорячился! Может дадите возможность исправиться?
— Валяй! — тут же отозвался Собкин, занимая ближайший стул, — товарищи, рассаживаемся на свободные места. Сейчас нам лекцию читать будут, на тему — как не выполнить приказ ЦК ВЛКСМ.
Народ проникся и, под надзором начальства, стал рассаживаться за столы. Вот, что мне нравится в людях этого времени, так это вера в приказ. Сказали тебе молчать, значит будут молчать. Сказали сесть за стол, сядут и будут ждать продолжения.
— Товарищи! — начал я, вспоминая всё о правилах риторики, — сразу хочу сказать, что произошло непонимание ситуации в общем. Сейчас всё объясню. А то меня тут, чуть ли не во враги записали.
Небольшой шум в комнате, резко пресек лейтенант Собкин. Немного приподнявшись над стулом, он погрозил кому-то кулаком. Когда тишина восстановилась, я продолжил:
— Так вот! Я сидел и читал газеты, когда меня попросили рассказать, что я думаю о джазе. Правильно Екатерина!
Девушка прямо с места громко затараторила:
— Да! Так и было. У них там забавный случай произошёл в детском доме. Они все поклялись слушать джаз на зло фашистам. Представляете! А перед этим…
— Достаточно Катерина! — я постарался сказать, как можно более мягко, но получилось так, как получилось, — это отдельная тема. Сейчас же о этом распоряжении.
Пришлось поискать на столе эту выписку. Когда нашёл, то сразу спросил у присутствующих:
— Вы сами читали эту справку или только на словах знаете?
Мнение в коллективе разделились. Кто-то кричал с места, что конечно же внимательно читал, а кто-то, что использовал конспект. Меня это полностью устроило и я продолжил:
— Всё вы здесь люди военные. Знаете, что такое приказ и чем он отличается от просьбы. Правильно?
Всё со мной согласились. А некоторые, даже, захлопали в ладоши. За каким надом, они это сделали — я не знаю. Впрочем, успокоились они так же быстро, как и начали.
— Тогда я задам ещё один вопрос. Где-нибудь, в тексте, вы видите слова: приказ, приказываю, приступить к исполнению или что-то подобное?
Народ, резко подхватился, начал шуршать бумажками. Некоторые, особо исполнительные, бросились к столу с газетами и стали, что-то там искать. Самые неподготовленные куда-то выбежали.
Я уселся на стул поудобнее. Закинул ногу за ногу и стал наблюдать за происходящим. А что? Вполне нормальная рабочая обстановка. Кто был на планёрке в крупной строительной компании, особенно в конце месяца, тот посмотрит на происходящее как на детский праздник. Всё мирно и культурно. Все стараются поучаствовать с полной отдачей и никто не прячется за спинами других. И хотя, с самого начала, собрание было комсомольским, то что здесь присутствуют коммунисты или кандидаты в партию никого не удивляет. Да-с. Чувствую себя Воландом в Московском варьете, когда он рассматривал людей в зрительном зале.