Выбрать главу

– Раз мы оба теперь одинаково много работаем, то давай и убирать по очереди.

Не будем утверждать, что Таля хоть секунду думала, что Билл бросится мыть полы на лестнице. Но он оказался ещё гибче. Беседы для лектора – родное болото:

– Я как раз вчера уже тут помыл! – и проникновенный взгляд в глаза супруги: "Давай же, возмущайся! Ты же такая энергозатратная!"

Терять Тале, кроме угла в доме нечего, с довольствия её всё равно уже сняли, а развлекать мужа скандалами после двух десятков детей в садике не оставалось энергии:

– Билл, представь, что ты тут живёшь совершенно один, как и раньше. Вызови службу клинига. Три часа за сто шестьдесят долларов, и кругом будет всё сиять.

Работа профессора в университете состояла из огромной части, которой можно заниматься в домашней тиши, поэтому у Билла с остатками не сброшенной энергии обстояло значительно лучше, чем у Тали:

– У нас нет таких денег!

– Значит и дальше будем мыть по очереди. Только ты говори когда уже убрал, потому что без этого не видно.

Чувствительная к насмешкам, критике и иронии в свой адрес жена Билла пыталась уйти в глухую защиту. Выслушав от вездесущей старшей сестры мужа ход обсуждения своих фотографий с неизвестными ей людьми: "Последняя – с более светлым волосом выглядит значительно менее удачно", Таля этот контакт у себя заблокировала. В оценочных суждениях своей внешности она на данный момент не нуждалась, тем более, что из экономии стала краситься сама, а не у лучшего парикмахера Харькова, как было предыдущих лет пятнадцать.

Отдадим должное правде – подколки, о своей внешности мало какая молодая женщина принимает с удовольствием, это крайне узкая ниша. А Талю ещё родная мама в детстве хорошо описала так, что на всю жизнь хватало.

Опять одновременно гремим посудой на кухне и как раз завели светский разговор. Устало выглядишь? Планы? Погода? Вдвоём стебаться интересно, однако хороший зритель/ слушатель/ аудитория тоже прикольно. И Таля замечает, что выводя беседу на скандал, Билл одновременно как бы случайно отложив вилку с ложкой, уже крутит телефон и жмёт на вызвав. То есть приготовился к онлайн трансляции, чтоб уже не пересказывать лишний раз кто кому что сказал, а сразу переходить к обсуждению личности гадюки.

Таля – женщина, у них боковое зрение ого-го по сравнению с мужским. Поэтому трансляция закончилась не начавшись визгом:

– Я машинально! – и клавиша "отбой" любимой сестре.

Мы-то русско – культурные помним Шуру Балаганова с этой фразой.

Что бы ещё весёлого придумать?

Убирайся к себе на Украину говорил? Говорил.

В своей комнате очень громко проблемы с иммиграционными документами радостно обсуждал? Рассказывал по скайпу, вайберу, фейстайму, вотсапу? Последовательно со всеми, кого смог вспомнить? Это же действительно для ситизена (существа высшего порядка) чистый зверинец, наблюдение за суетой и нервами с просроченными на год документами.

Мирная жизнь дошла до того, что Таля стала бояться за свою почту – вдруг супруг её вызов случайно отправит в мусор. И стала спешить к почтовому ящику наперегонки. Это называется "доверие".

С учётом состояния документов, постоянно висящей на сайте иммиграционной службы надписи: "в очереди на продление", летом в отпуск Таля благоразумно выезжать хоть на шаг из страны отказалась.

Узнав от более опытных иммигрантов, что да как, она самостоятельно написала несколько писем конгрессменам и сенатору от штата. И ей прислали моментальные вежливые ответы, что всё нормально, ждите очереди. Но это возымело действие. В течение месяца после этих писем, с многомесячным опозданием на собеседование её с Котей вызвали.

Мы, не являясь экспертами в американской бюрократии, но зная суть работы бюрократов в целом, предполагаем, что получив Талины письма, службы сенатора и конгрессмена переправили их в иммиграционную службу уже от себя, а та вытащила папку с Талиным делом из глухого угла/ долгого ящика и дабы не морочить себе голову в дальнейшем перепиской уже не с Талей, а с "озабоченными судьбами людей" слугами народа, пустила документ в работу. Во всяком случае так это работает во всём мире.

Итак Таля получила вызов на продление гринкарты. Как мы понимаем, она за эти три года проявила себя совершенно нормальным для общества человеком, была волонтёром, ходила в церковь, работала в детском садике, сдала на водительские права с первого раза, училась в онлайн колледже, легализовала свой диплом магистра психологии, следила за ребёнком.

То есть причин сказать худое слово на неё как на члена общества у иммиграционной службы нет.