После я не мог понять, как она нашла адрес электронной почты управляющего именно нашей группы.
Управляющий показал письмо мне и осведомил о пока ещё действующем запрете на общение. На что я ему ответил в грубой форме, что позволило ему вызвать охрану. Что ж, дело прошлое.
Наконец-то мегамаг стал сбавлять скорость подлетая к нужной мне остановке.
— Добрый день, господа пассажиры. — раздался голос из динамиков каюты мегамага. — Посадка состоялась благополучно. Восьмой промежуточный сектор, район одиннадцать. Лишь наша религиозная организация "Акта." является истинной верой во вселенной! По вопросам вступления и покаяния обращайтесь по адресу — "У. Б. Вселенная с Вами." шесть, восемь, три единицы. Мы помогаем всем! -
Я вышел на площадку для пассажиров.
Мысли выходящих из мегамага вокруг меня людей набрали более импульсивный фон.
«Не цепляйся за них» — сказал я себе, и набрал номер хостела, в котором у меня была зарезервирована комната.
— Здравствуйте я ваш виртуальный помощник хостела 35 — Анна. Пройдите на седьмой эскалатор. Выход в конце третьего коридора. Как предпочитаете к нам доехать? — прозвучало в моём наушнике созданном на базе технологий АО "Заслон." единственном по настоящему свободном центре по разработке современных систем и комплексов в области информации на планете. Виртуальный помощник был привязан к заказанной мне комнате.
«Я хочу дойти пешком» — сказал я, опасаясь долгой дороги, но, в то же время, желая просто-напросто побыть в менее техногенной и более живой обстановке. Тут внизу, на земле меньше автоматичных мыслей.
— Доброго пути. — отозвался виртуальный помощник.
Я направился в направлении указанным виртуальным Анной. По пути я купил два батончика углеводов со вкусом арбуза и пакетик витаминизированного белка, чтобы запить всё это дело талой водой которая, всегда находится в моём рюкзаке. Внизу, вдалеке от роя летающих аэрофатов, под многоярусными серпантинами автодорог и между щетиной небоскрёбов, покрывалом проросших по всем континентам, действительно тише. Спокойней. Единственные недостатки — это отсутствие неба над головой, постоянный полумрак в течение дня и ничем не прикрытая бедность людей. Кто-то с роскошью проживает в космосе уже не одно поколение, а кто-то влачит жалкое существование на земле, в самом низу.
В наушнике заиграла мелодия вызова.
— С вами хочет связаться Антип. — я нажал кнопку приёма.
— Привет. — прозвучал голос Антипа.
— Привет, привет. -
— Уже добрался до хостела? — побеспокоился Антип.
— Нет пока. Я решил прогуляться. — непосредственно ответил я.
— От всех привет тебе. -
— Спасибо, всем привет тоже — сказал я.
— Ну что ж, если что свяжемся. Пока. — подытожил Антип.
— Хорошо, пока. — закончил я и отключил связь.
С Антипом я познакомился в ЦРДН. Это был парень лет тридцати пяти на момент нашего знакомства. Крупный, но не полный. С аккуратной короткой стрижкой. Его лицо выдавало скрытую печаль свойственную предельно честной и неподкупной натуре. Вместе с тем, на тончайшей нити восприятия, в его глазах я всегда наблюдал непосредственные искорки радости. Искорки, данные безвозмездно лишь детству, искорки, которые при взрослении уходят за склады всевозможных проблем и их решений. Те самые искорки, прячущиеся где-то глубоко в подсознании, и лишь в редкие моменты напоминающие о себе. Антип был назначен моим старшим при моём поступлении в центр реабилитации.
Его судьба, до ЦРДН, сложилась далеко не лучшим образом. Когда-то давно он променял жизнь на наркотические уколы. Иглы уколов отняли у него семью и здоровье. Заразившись неизлечимой болезнью и придя в полную негодность, он самостоятельно обратился "Палимпсест", где поддерживая жизнь на лекарствах он изучал древние писания, к чему приучил и меня.
На любви нет ценника,
потому как она — бесценна.
Зло само себя ценит,
откровенно и внутривенно.
Не сотвори себе внутривенного кумира.
Глава II
Из древних палимпсестов я узнал, что сотни, тысячи лет назад, когда всё ещё не было сплошным, единым мегаполисом, когда не были все, всегда в сети с вживленными частями тел и умов, когда человек не мог сесть в свой собственный аэрофат и полететь куда угодно, устрой жизни был совершенно иной.
Уклон того, что я изучал, был основан в большей степени на религиозных учениях древности и я с интересом перелистывал данные летописи в свободное от трудотерапии, назначенной ЦРДН, время. Я по своему уверовал в единого творца, создателя. В центре реабилитации все более или менее веровали. Также я упорядочился в простоте понимания того, что испокон веков негативные мысли это поработители удерживающие человека в деструктивном состоянии, а благоприятные мысли это ангелы освобождения.