— Слушайте, коммандер, — говорит Фордж после долгой паузы, заполненной яростными переговорами на приватной частоте «Синих светил», — и вы, конечно, сэр. Мы все понимаем, вы Спектр и… и… и просто очень крутой мужик, но нас типа больше. Серьезно так больше.
— Я взорвала систему Бахак, — напоминает Шепард. — А там было намного больше народу.
— Ну да, но у вас был ретранслятор и всякое такое, а тут ретранслятора нет. Но мы же можем договориться? Если бы с вами был не Заид, хуй бы мы стали договариваться. Ну, вы понимаете, нельзя просто так взять и простить смерть командира, это, блядь, не по правилам. Но если тут Заид, это все меняет. Видо выстрелил Заиду в башку, Заид выстрелил в башку Видо — это типа ваши личные терки, мы ни при чем. Давайте вы просто отдадите нам товар, который забрали у Видо, и разойдемся.
Шепард смотрит на Заида, тот пожимает плечами. Заиду плевать на все товары в мире, он далек сейчас от низменного.
— Идет! — орет Шепард. — Я пущу эту хрень по полу к вам, и вы свалите. И если, когда я пойду обратно отсюда, я наткнусь хоть на одного пиздюка, замочу к херам без предупреждения!
— По рукам, коммандер! А автограф не дадите, да?
— Без автографа не заболеешь. Так, я достаю эту штуку.
Шепард вытаскивает предмет, похожий на консервную банку, сжимает его в руке и осторожно выглядывает из-за угла.
Высокую фигуру в конце коридора она замечает слишком поздно. Как и гранату, которая летит в сторону «Светил».
— Ложись! — орет она не своим голосом.
Но вместо того, чтобы лечь, она летит. Летит спиной вперед куда-то во тьму забоя под ужасный грохот, с которым обваливается вход. В кулаке у нее по-прежнему зажат «товар» Видо, и он бросает отблески на стены, как диско-шар. Второй рукой она еще успевает поднять биотический барьер, чтобы накрыть себя и летящего параллельным курсом Заида. «Опасненько!» — возникает надпись на экране визора, прежде чем раздается хруст и все гаснет.
Торн доволен. Последнее слово осталось за ним. Кроме того, самые крутые разборки должны заканчиваться взрывом. Это традиция. Типа.
*
Лиара Т’Сони всегда была хорошей девочкой. Амплуа отличницы приклеилось к ней так же прочно, как жвачка к подошве ботинка, и не отстало, даже когда Лиара попала нежным подростком на первую «Нормандию». Лиара все делает из наилучших побуждений. Так, например, она вместе с Шепард убила предыдущего Серого Посредника и заняла его место. Теперь она великолепно справляется с ролью продавца информации, просто потому что привыкла все делать как можно лучше.
В эту минуту Лиара сидит за столом, над которым помещается двадцать мониторов одновременно, гоняет ломтик лимона в стакане джина с тоником и вздыхает. Ей тревожно и неловко, словно она сидит не в эргономичном кресле, а на россыпи шурупов.
Все из тех же наилучших побуждений Лиара тридцать стандартных часов назад передала коммандеру Шепард информацию, которая могла порадовать Заида Массани. Лиара сделала это, потому что терпеть не может разногласий внутри команды. Конечно, самой команды как таковой формально уже не существует, а Шепард и вовсе сидит под домашним арестом, поэтому сообщение несколько запоздало. Но все равно план выглядел привлекательно: Лиара передает Шепард сведения о Видо Сантьяго, Шепард отправляет их Заиду уже от своего имени, старые обиды растворяются, наступает благоденствие. И только теперь Лиаре пришла ужасная мысль, что ее верная подруга может и не ограничиться передачей информации. Конечно, об этом стоило думать раньше, но сама Лиара ни за что не сбежала бы из-под ареста, чтобы ввязаться в авантюру, вот и не сообразила.
Она всегда, всегда была хорошей девочкой.
Вот только Шепард никогда ей не была.
В омни-туле Шепард есть «жучок», который не передает никакой информации, кроме текущего местонахождения и состояния самого омни-тула. Привет от Серого Посредника. Личная разработка. Лиара встроила его еще во время последнего визита на «Нормандию». Разумеется, это только забота о безопасности подруги. И Лиара намеренно не проверяет «жучок», потому что смутно чувствует: граница между заботой и ласковым сталкингом становится опасно близка, когда ты подкидываешь следящую технику друзьям. Но сейчас, потягивая джин и ерзая во внезапно ставшем неудобным кресле, она понимает: пришло время перейти границу.
Лиара снова вздыхает и выбивает быструю дробь на клавиатуре, вводя семнадцатизначный пароль. На центральном мониторе возникает карта галактики, которая движется и укрупняется по мере того, как сканер ловит сигнал от маячка. Когда движение замедляется и вместо положенной зеленой точки с экрана подмигивает тревожная алая, Лиара бледнеет так, что ее бросает в серость.
— Шепард, ну зачем?! Ферон! Прими у меня дела!
*
— Шепард! — зовет Заид Массани. — Эй, Шепард, ты жива?
Заид медленно садится на полу забоя, по которому только что прочертил наплечником длинную царапину. У него ноет поясница, а вместо ребер один большой синяк. В ушах у него все еще звенит после взрыва, как будто в голове поселился назойливый комар. И при этом Заид так безоблачно счастлив, каким был разве что в младенчестве при виде любимой погремушки.
Отброшенный к стене сувенир от Граака по-прежнему светится, и в его неровном мерцании Заид видит лежащую лицом вниз Шепард. Собственно, больше в забое смотреть и не на что — технику из шахты вывезли в первую очередь. Каменные стены, каменный пол, уцелевшие подпорные балки, высокий потолок, вместо выхода гора камня — и посреди этого подземного царства тело симпатичной женщины в помятой броне.
— Шепард! — Заид кое-как поднимается на ноги и ковыляет к ней. — Не смей, блядь, тут сдохнуть и испортить мне праздник! Если ты умрешь, я тебя сам нахуй убью!
— М-м… — отзывается Шепард и неохотно шевелится. Подоспевший Заид переворачивает ее на спину. — Блядь, Массани, нежнее, я тебе не манекен для курсов первой помощи…
Она упирается руками в пол и садится, неловко ерзает, что-то переключает на броне. Заиду совсем не нравится, как она двигается.
— Что с ногой?
— Я сейчас панацелин вколю…
— Я тебя не спрашиваю, что ты там колешь, я спрашиваю, что с ногой!
— Сломала, кажется.
— Ну, охуеть теперь. Наколенник зафиксировала?
— Нет, команды твоей ждала. Лучше помощь вызови.
— Какую помощь?
— Скорую, блядь! Какую-нибудь помощь, чтобы нас вытащили отсюда! У меня, кажется, омни-тул треснул.
Заид Массани работает один. У него нет напарников. Он одинокий волк космических просторов. Он машина смерти, не имеющая привязанностей. В общем, в памяти омни-тула Заида есть доставка пиццы, ремонт холодильников и служба такси. Вряд ли разносчик пиццы будет откапывать их из заваленного забоя. Не говоря уже о том, что с Патрокла с ним не связаться.
— А что твои гаврики из Альянса? — спрашивает Заид. — Ты же наверняка доложила, куда отправилась. Когда они начнут дергаться?
— Ну… — пространно начинает Шепард и устремляет взгляд к темному потолку.
— Так, — Заид присаживается на корточки и упирается руками в колени, наклоняясь к самому ее лицу, — выкладывай. Доступно и по пунктам.
*
До часа икс семь часов и сорок четыре минуты, а Эшли Уильямс все еще не может проснуться в привычной обстановке. Когда она открывает глаза, то видит потолок — и это совершенно точно не потолок ее собственной квартиры, потому что светильник в виде корабля Бласто она ни за что не повесила бы в здравом уме и твердой памяти.
Зато в этот раз лежать удобнее, чем в прошлый. Мягче. И даже скрипит диван как-то уютнее, чем у Шепард, когда Эшли поворачивается на бок и обводит глазами комнату. И тут же натыкается взглядом на татуированного здоровяка, который смотрит на нее с настороженным интересом. На здоровяка надета майка, которая создана, чтобы подчеркивать каждую накачанную мышцу своего хозяина, и штаны с веселеньким рисунком. Владелец таких штанов вполне способен повесить дома идиотский светильник.