Заранее скажем, что ворка не продадут челнок, в отличие от винтовки. Они возьмут вырученные деньги и все совместно нажитое имущество: один на двоих древний пистолет без термозарядов, три грамма красного песка и полотенце, — и улетят с Патрокла навсегда. Они возьмут курс на Цитадель, чтобы поучаствовать в кастинге для следующего сезона сериала про Бласто.
Не факт, конечно, что они долетят. У ворка плохи дела с прокладыванием курса и расчетом количества топлива. Но даже у маленьких глупых ворка может быть большая мечта.
Торн, правда, с этим не согласился бы. Он рычит, хрипит и проклинает грабителей, а заодно и свою удачу. Однако удача — дама капризная. И она посылает Торну челнок. Серебристый челнок, который несется к бывшей шахте с громадной скоростью. Когда он останавливается, под ним дымится земля.
В этот день в районе шахты «Мечта» очень оживленное движение.
Когда из челнока выпрыгивает азари в модном костюмчике, Торн широко плотоядно улыбается и шагает навстречу.
— Так, девка, — говорит он, — ключи от зажигания сюда, и…
Пуля из пистолета входит точно в центр между четырьмя глазами. Лиара Т’Сони все делает безупречно, даже если очень спешит.
Когда ты большой босс или хотя бы самый крутой боец в окрестностях, в тебя начинают намного чаще стрелять.
Коммандер Шепард не даст соврать.
*
Лиара замирает на краю воронки, на дне которой свалена куча камней, а посреди этой кучи в измятой, покореженной и исцарапанной броне лежит коммандер Шепард и не реагирует на внешние раздражители. Вся она с ног до головы усыпана щебенкой и бетонной пылью, из-под которой проглядывает розовая эмаль.
— Шепард! — восклицает Лиара. И добавляет осторожно, словно пробуя слово на вкус: — Блядь.
Если бы Шепард и Заид Массани могли наблюдать следующую сцену, они поняли бы, в чем разница между расчисткой завала нормальным биотиком и биотиком, который жмет на подозрительные кнопки. Однако подвиг Лиары обходится без свидетелей. Но ее это устраивает. Тем более, поднимая Шепард над камнями и вынося ее к челноку без помощи рук, Лиара призывает отнюдь не Богиню. Даже у хороших девочек бывают плохие дни и иногда сдают нервы.
Впрочем, это не мешает ей подобрать и засунуть в сумку бесчувственной подруги странный слабо светящийся предмет, похожий на консервную банку. Лиара уважает чужое право собственности. Если это какой-то хлам, пусть Шепард выбрасывает его сама.
Уже в челноке, после простейших медицинских процедур Шепард открывает глаза.
— Ли, — шепчет она. — А ты что, брови выщипала?..
Лиара считает про себя до десяти по-салариански.
— Шепард, я азари. У меня не растут брови. У нас вообще не растут волосы, если ты не заметила.
— Да ладно? А вот Заид говорил… кстати, а где Заид Массани? У меня к нему дохуя срочное дело. Мне надо ему въебать.
— Шепард, тебе надо спокойно лежать и ждать, пока подействует панацелин. Больше тебе ничего не надо. И нет, Заида я не видела. Прости.
— А ты искала?
Лиара считает про себя сначала от одного до десяти, а потом от десяти до одного по-крогански.
— Там все разнесло взрывом, а ты лежала среди камней, и не было даже понятно, жива ли ты. Поэтому нет, я больше никого не искала, я не знаю, где Заид, и не видела его ни живым, ни мертвым.
— Он не мог просто так взять и сдохнуть, — уверенно заявляет Шепард. — Это было бы грандиозное наебалово. Он не мог так поступить.
— Шепард… Взрыв и правда был очень сильный.
— Да я знаю, я сама его устроила. Ну, почти сама. Просто, если бы Заид помер, это была бы какая-то ебучая трагедия.
— Ну… Не сказать, что я была с ним дружна, но на самом деле…
— Да я не в том смысле про трагедию, Ли! Герой мстит ублюдку, а потом сам подыхает — такой сюжет еще годится для кино, а для жизни — нет, это хуйня какая-то. А Заид терпеть не может всякую такую слезовыжималку и тупые фильмы. Так что он где-то валяется в отключке или уже встал. Надо его найти.
— Шепард. Если ты не будешь лежать спокойно, я сама въебу тебе так, что ты, блядь, будешь тихо и мирно валяться в отключке до конца путешествия! Понятно?!
Глаза Шепард округляются, и в них мелькает что-то похожее на панику владельца кошки, который обнаружил в мисочке своей любимицы чью-то откушенную руку.
— Понятно…
— Куда тебя подбросить?
— В Ванкувер. Надеюсь, по мне там не успели соскучиться, а то неловко как-то. Но где же, мать его, Заид?
Шепард ни секунды не сомневается в том, что Заид Массани жив. Она слишком хорошо его знает.
*
Заид Массани, прихрамывая и то и дело морщась, стаскивает маскировочную сетку с челнока. Битый час после того, как он пришел в себя, он разыскивал Шепард и еще полчаса — собственное барахло. Ни в том, ни в другом он не преуспел, и теперь разрывается между радостью и злостью. С одной стороны, он жив и свободен, а Видо Сантьяго поджаривается где-то в аду для ублюдков с бриллиантами в зубах. С другой стороны, Заиду не удалось найти и следа Шепард среди развороченного взрывом забоя.
Впрочем, если бы он нашел несколько фрагментов Шепард, вряд ли бы обрадовался.
— Вот только, блядь, не говори, что тебя и правда разнесло на атомы, — ворчит он и запрыгивает на водительское место. — Я тебе этого до смерти не прощу. Так что давай считать, что ты просто куда-то съебалась, и я при встрече еще спрошу, нахер ты это сделала.
*
За сорок минут до полуночи коммандер Шепард выходит из челнока возле собственного дома в Ванкувере и бредет к дверям походкой приволакивающего ногу зомби. Панацелин все еще действует, но Шепард подозревает, что ногу все-таки надо собрать как-нибудь поаккуратнее, а заодно придумать достойное объяснение перелому. Она поскользнулась в ванной. Прыгала под музыку и свалилась на пол. Запнулась о диван. Нет, вариант с ванной все-таки удачнее.
Шепард перебирает варианты, пока лифт несет ее наверх, и вдруг ее мысли о достойном объяснении сворачивают в новое русло. Чем ближе она к своей квартире, тем сильнее нежелание переступать порог. Конечно, вряд ли Эшли сходу ее убьет — Эшли все-таки осталась не прикованной к батарее, не на хлебе и воде и вообще пользовалась ровно теми же удобствами, что и сама Шепард. Вот только капитана Уильямс, в отличие от коммандера Шепард, под домашний арест никто не сажал…
Неловко. Очень, очень неловко.
Не говоря уже о том, что Эшли способна сломать ей и вторую ногу. Чтобы точно больше никуда не убежала.
С каждым сантиметром, на который поднимается лифт, решимость Шепард вернуться тает.
У нее был трудный день. Имеет она право на небольшую передышку перед возвращением под замок? За силовое поле, если говорить точно.
Покойный Видо Сантьяго сказал бы, что это риторический вопрос.
Так что ничего удивительного, что минуту спустя Шепард звонит в дверь единственного соседа, чье имя не только знает, но и помнит. Поневоле запомнишь человека, который сверкал перед тобой нижним бельем в ананасы.
— Джеймс, мне бы у тебя перекантоваться чуть… — произносит она скороговоркой, когда дверь открывается, и осекается.
Чуть выше скулы ей в лицо врезается со звучным «чвяк» загорелый, сложенный по всем правилам рукопашного боя кулак Эшли Уильямс. Шепард, словно гигантская бабочка, отлетает к противоположной стене и аккуратно по ней сползает.
— Эшли, ты чего?! — появившийся в дверях Джеймс Вега растерян. Он не знает, считать ли происходящее обычной девичьей дракой или разборками старших по званию, но подозревает, что активно вмешиваться чревато в любом случае.
— Поступаю, как поступил бы Кэп, — отзывается Эшли и потирает костяшки. — Ты что, «Гражданку» на середине смотреть бросил?