– Я доложу отцу обо всем увиденном.
Управляющий снова согнулся в поклоне. Пройдя мимо него, Дауло вышел из-под купола лифта и направился мимо складов и обрабатывающего цеха к подъездной дороге, где в машине его уже поджидал Вэлар.
– Мастер Сэммон, – приветствовал его шофер, кланяясь, как только хозяин подошел ближе. Дауло сел в машину, и в следующее мгновение их автомобиль уже сорвался с места, оставляя позади территорию шахты, чтобы вскоре нырнуть на улицы Милики.
– Что нового? – поинтересовался Дауло, когда они свернули к центру городка, направляясь к их семейной резиденции.
– Дома или в деревне? – переспросил Вэлар.
– Разумеется, дома, – пояснил Дайло, – хотя ты заодно можешь пересказать и последние сплетни.
Дауло заметил в зеркале, что вокруг глаз Вэлара на мгновение собрались задорные морщинки.
– Как, однако, меняются времена, – произнес он с напускной важностью, – я помню, как… не более трех лет назад.., вас в первую очередь интересовали деревенские сплетни…
– Меня интересуют новости, Вэлар, но-вос-ти, – перебил его Дауло с такой же притворной досадой.
Он знал Вэлара ещё с детских пор. И хотя взаимоотношения между шофером и членами семьи Сэммон были раз и навсегда строго определены, оставаясь вдвоем, можно позволить известное послабление.
– У тебя позже будет время, чтобы предаваться воспоминаниями о золотой поре.
Вэлар усмехнулся.
– По правде говоря, день выдался на редкость тихим. Грузовики семейства Йитра развили бурную деятельность – не иначе как они нашли в лесу богатый участок. Возможно, что из-за этого мэр пытается уговорить вашего отца, чтобы он поддержал предложения по реконструкции верхней части стены.
– Пустая трата денег и сил, – фыркнул Дауло, бросая взгляд куда-то в сторону.
Из-за крыш зданий виднелся участок окружавшей деревню стены. Нижнюю её часть украшал камуфляжный лесной орнамент, который резко контрастировал с протянутой по верхнему краю голой металлической сеткой.
Меченоги и так не могут преодолеть её в том виде, в каком она есть.
Вэлар пожал плечами.
– Для того и существуют мэры, чтобы то и дело поднимать из-за чего-то шум. Ведь чем, признайтесь, ему ещё заняться в наши дни?
Дауло угрюмо улыбнулся.
– Ты хочешь сказать, не считая наших неурядиц с семьей Йитра?
– Но что он может сказать, кроме того, что им уже было сказано?
– Не многое, – согласился Дауло. Временами он страстно желал, чтобы между их семьей и кланом Йитра навсегда исчезло всякое соперничество. Однако от этого факта никуда не денешься, нравится это или нет, и Дауло был не в силах ничего изменить. – А что еще?
– Ваш брат Перто привез из Арзаса партию запчастей к моторам, – ответил Вэлар, и в голосе его внезапно зазвучали мрачные нотки, – а Заодно и пассажира, раненную женщину, которую они подобрали по дороге.
Дауло слегка выпрямился.
– Женщину? А кто она такая?
– Никто в доме не опознал её.
– Какие-нибудь документы?
– Никаких, – Вэлар задумался. – Возможно, она их потеряла… во время происшествия. Дауло нахмурился.
– Какого происшествия? Вэлар глубоко вздохнул.
– Если верить шоферу, помогавшему занести её в машину, она подверглась нападению крисджо… а кроме того, была вся исцарапана бэлкрой и искусана монетами.
Дауло почувствовал, как внутри у него все похолодело.
– Отец небесный, – пробормотал он, – и она осталась жива?
– Была жива, когда её вносили в дом, – ответил Вэлар, – хотя кто знает, как долго она протянет.
– Одному лишь всевышнему это известно, – со вздохом отозвался Дауло.
ГЛАВА 14.
Они достигли дома через несколько минут, и Вэлар искусно провел машину сквозь причудливые кованые ворота к просторному гаражу, примостившемуся позади фруктовых деревьев в углу огромного центрального двора.
У Дауло все сжалось внутри, когда он представил себе ужасной зрелище, которое ожидает его в женской половине дома, однако решительным шагом направился внутрь.
…И обнаружил, что худшие из его опасений были напрасны.
– И это все? – спросил он, и бросил хмурый взгляд на постель, где лежала незнакомка. Вокруг неё собрались трое женщин из его семьи и врач. И хотя девушка была укрыта одеялом до самого подбородка, было ясно, что её состояние далеко от той ужасной картины, которую мысленно нарисовал себе Дауло. На щеке её виднелись глубокие царапины, которые просвечивались даже сквозь толстый слои целебного бальзама, и ещё несколько следов когтей на руке – ими как раз и занимался доктор. Но помимо этого – ни тяжких увечий, ни ран…