Вилонга возмущенно фыркнул.
– Поостерегись, Моро. Высказывания твои опасно граничат с клеветой, – сказал он. – Если только у тебя нет каких-либо доказательств того, что инцидент произошел таким образом, как ты утверждаешь. Помимо слов твоего брата, естественно.
Джастин почувствовал, как внутри у него поднимается волна отвращения.
– А, черт побери… – он сделал глубокий вдох. – Убирайся отсюда, Вилонга. Не хочу тратить время на пререкания с марионеткой, которой манипулирует политикан вроде Приели.
Лицо Вилонга потемнело от гнева. – Слушай, Моро…
– Я сказал – пошел вон. Мне некогда. Вилонга раскрыл было рот, потом закрыл его и, не проронив больше ни слова, бочком проскользнул мимо Джастина к двери. Серая металлическая панель отодвинулась перед ним. Вилонга, как ошпаренный, выскочил в коридор. Дверь за ним закрылась; Джастин некоторое время задумчиво смотрел на нее, гадая, следовало ли говорить с Вилонгой подобным образом.
Джастин едва ли не сочувствовал ему, ведь Вилонга, в конце концов, был почти Коброй. Несостоявшимся Коброй.
С другой стороны, Джастин чувствовал, что поступил правильно, заставив его усомниться в искренности Приели, коррумпированного своей собственен властью…
Это могло оказаться полезным, хотя бы отчасти, в борьбе против растущей мощи Приели.
Но это не поможет вернуть Джин.
Стиснув зубы, Джастин прерывисто вздохнул.
«Она жива, – сказал он себе твердо. Так же твердо и непреклонно, как неоднократно уверял себя на протяжении последних четырех долгих и бессонных ночей. – Она жива, и мы вытащим её оттуда. Во что бы то ни стало».
Шагнув к двери, Джастин распахнул её и шагнул в коридор.
– Кобры! – проревел он. – Перерыв окончен. Возвращайтесь – у нас впереди много работы.
ГЛАВА 33.
Большая и шумная толпа, заполнившая центральную площадь Азраса, состояла главным образом из юнцов и потрепанного вида мужчин неопределенного возраста. Некоторые из молодых людей, излучали, казалось, что-то вроде нетерпения с оттенком отчаянной решимости, но общее настроение сборища отвечало, скорее, определению слегка опостылевшего однообразия.
В одном конце площади за большим столом восседали члены городского муниципалитета, просматривавшие списки кандидатов в рабочую бригаду Мангуса и вводившие данные в портативные компьютерные терминалы, которые – предположительно – отбирали подходящие кандидатуры в соответствии со сведениями о предыдущих местах работы претендентов, характеристиками их производственных навыков и прочей существенной информацией. Медленно пробираясь к столу сквозь плотные ряды горожан, Дауло изо всех сил боролся с неотступно растущей нервозностью.
– А… мастер Сэммон, – раздался позади него знакомый голос.
Сердце юноши екнуло, но он обернулся с довольно – небрежным видом, стараясь придать лицу невозмутимое выражение.
– Приветствую вас, мастер Моффрен Омнати, – уважительно кивнул Дауло, переводя взгляд на молодого человека, стоящего рядом с Омнати. – Доброе утро, мастер…
– Меня зовут Мирон Аким, – представился парень. – Если вы не против, я с радостью попридержу ваше место в очереди, пока вы переговорите с мастером Омнати.
Дауло судорожно сглотнул комок в горле; но прежде чем он успел сказать что-либо, Омнати взял его под руку и вытащил из беспорядочной очереди.
– Надеюсь, вы извините меня за то, что я беспокою вас, не договорившись заранее о встрече, – вежливо пробормотал Омнати, выводя Дауло на относительно свободный участок площади.
– А в чем, собственно, дело? – потребовал объяснений Дауло. Вернее, попытался потребовать; он и сам слышал, что голос его звучит скорее виновато, нежели возмущенно или угрожающе. – Я думал, мы все уладили два дня назад.
– Да, мне тоже так казалось, – спокойно ответил Омнати. – Но после нашей последней встречи возникли кое-какие проблемы, в разрешении которых вы могли бы нам помочь.
– А именно? – спросил Дауло, чувствуя какой-то подвох.
Омнати обвел рукой вокруг, как бы охватывая собравшуюся толпу.
– Мангус этот, к примеру. Ваша решимость отправиться туда невзирая ни на что, несколько удивляет меня. Я считаю, что это пустая трата времени и энергии, даже учитывая болезненно преувеличенную гордость, зачастую свойственную сельским жителям, – Дауло обиженно фыркнул, но Омнати проигнорировал это. – Так что я приказал своим людям провести дополнительную проверку, которая подтвердила, как мы уже говорили вам, что Мангус является всего лишь частным предприятием, занимающимся разработкой и производством электронных устройств… и ничем более.
– Таким образом, вы хотите, чтобы я отказался от своей затеи и вернулся домой? – набычился Дауло.
– Вовсе нет. Мне пришло в голову, что вы, возможно, все же ошиблись насчет того, что это была целиком ваша идея. Я хочу сказать, что Жасмин Алвентин могла… каким-то образом натолкнуть вас на мысль добиваться включения в состав рабочей бригады.
Дауло вдруг показалось, что легкие его мгновенно утратили способность дышать, а рев бешено пульсирующей в висках крови напрочь заглушает неровный гул толпы.
– Поймите же, наконец, – продолжал Омнати проникновенным тоном, – что в настоящий момент я не обвиняю вас ни в чем, кроме неосознанного, невольного сотрудничества с врагами Квазамы. Я вполне допускаю, что Жасмин Алвентин настолько искусно манипулировала вами, что вы искренне считали вышеупомянутую идею вашей и только вашей. Но теперь, когда вам известно, что она – шпионка-инопланетянка, агент враждебной нашему миру державы, мы ожидаем от вас поведения, соответствующего сложившейся ситуации.
– Ясно, – выдохнул Дауло. – Угроза понятна и принята к сведению. Так что же конкретно вы хотите от меня?
Омнати окинул толпу ленивым взглядом.
– Если её основная цель – добыча информации по электронике Мангуса, она приложит все силы, чтобы проникнуть туда. И если эта попытка увенчается успехом, мне нужно иметь там кого-нибудь, кто смог бы опознать ее:
– Кого-то вроде меня, я полагаю? – спросил Дауло.
– Точно, – кивнул Омнати. – Конечно, опознание Жасмин Алвентин – это только первый этап. Вы не знакомы с методами задержания вражеских агентов, а сейчас уже слишком поздно обучать вас. К счастью, я не забыл, что первоначально вы планировали взять с собой своего брата.
Дауло оглянулся назад.
– Вот почему Мирон Аким здесь? Чтобы отправиться в Мангус вместе со мной?
– И руководить вами, – выражение лица Омнати не изменилось, но от голоса его вдруг повеяло холодом. – С данного момента, Дауло Сэммон, вы находитесь под непосредственным подчинением Шани.
Лоб Дауло покрылся испариной. Итак, Джин была права – легенда, которую он старательно излагал Моффрену Омнати два дня назад, оказалась никчемной. Шани знали достаточно много – или, по крайней мере, о многом догадывались – и предприняли контрудар, навязав ему в спутники Мирона Акима.
«И вот теперь я под непосредственным контролем Шани и под прямым их наблюдением…»
– И под их карающим мечом? – спросил Дауло. Омнати пристально посмотрел на него.
– Если окажете нам помощь в обезвреживании авентианского шпиона, тогда все остальные аспекты вашего участия в этом деле будут забыты. В противном случае… я не смогу уберечь вас от «карающего меча», как вы сказали, – он взглянул через плечо Дауло. – Вам лучше вернуться в очередь. Дальнейшие инструкции получите от Мирона Акима.
– А вы не думаете, что это пустая трата времени, как вы изволили выразиться, – предпринял Дауло последнюю попытку, движимый каким-то непонятным ему самому порывом избежать сотрудничества с Шани, – ведь Жасмин Алвентин, возможно, вообще не объявится в Мангусе.
– Это уже не ваша забота, – отрезал Омнати. – Удачи вам, Дауло Сэммон.