— А что поможет избавиться от боли?
Джеймс взял жену за руку и усадил к себе на колени.
— Я?
— Придумай что-нибудь, дорогая.
— Я так и сделаю, — успела пролепетать Ромэйн, прежде чем прильнуть к его губам.
Напевая мелодию своего любимого вальса, Ромэйн постучалась в комнату Эллен. День был солнечный и теплый — великолепное время для визитов. Увидев возле дома Филомены экипаж, Ромэйн поняла, что ее соседка дома. Если зайти ненадолго, то это не повредит больному отцу Филомены, а Эллен сможет отточить светские манеры.
Ответа на стук не последовало. Ромэйн постучала еще раз. Посильнее. Снова молчание. Тогда она открыла дверь и заглянула в спальню.
— Эллен, ты здесь?
Оглядев комнату, Ромэйн нахмурилась. Стул рядом с туалетным столиком был опрокинут, одежда разбросана. Задернутые шторы не пропускали в комнату свет.
— Эллен?
Ответа не было. Это казалось очень странным, потому что Дора и Клэйсон сказали, что Эллен у себя. Ромэйн собралась уже уходить, когда неожиданно наткнулась взглядом на записочку, подсунутую под деревянную раму зеркала над туалетным столиком. Ромэйн подняла стул, достала листок, развернула его и прочитала:
Я отправилась на конную прогулку с леди Филоменой и мистером Баумфри. Я скоро вернусь.
Записка была без подписи.
Сумасшедшая! Ей не следует ездить на прогулки с мистером Баумфри, даже в сопровождении Филомены. Не удивительно, что в комнате все вверх дном. Должно быть, получив приглашение, Эллен пришла в такой восторг, что козой носилась по комнате в поиске одежды, подходящей для прогулки с мистером Баумфри.
Ромэйн вздохнула, сложила записку и оставила ее на туалетном столике. Надо ехать за Эллен, но куда она могла отправиться? Вероятнее всего в Гайд-парк. Ромэйн застонала. В это время там много народу, и все уже наверняка отметили оплошность Эллен. Медлить нельзя.
Ромэйн забежала к себе за соломенной шляпкой и заторопилась вниз по лестнице. Клэйсон медлил, не решаясь выполнить ее указание, когда Ромэйн распорядилась подать к дому кабриолет.
— Что-нибудь случилось, леди Ромэйн?
— Надеюсь, нет.
Клэйсон послал слугу в конюшню, а Ромэйн повернулась к зеркалу. Нельзя выглядеть мрачной. Если кто-нибудь заподозрит правду, репутация Эллен будет навсегда подорвана.
Шорох колес кабриолета, остановившегося у парадного входа, музыкой прозвучал в ушах Ромэйн. Не дожидаясь Клэйсона, она подошла к двери, сама открыла ее и… очутилась лицом к лицу с Брэдли. Он уже поднял руку, чтобы взяться за кольцо.
— Мистер Монткриф, для вас меня нет дома, — произнесла леди Ромэйн, натягивая перчатки.
Брэдли схватил ее за плечо, не обращая внимания на предупреждения дворецкого. Он взорвался:
— Ромэйн, хватит витать в облаках и жить иллюзиями.
— Какую из них вы имеете в виду? Может, ту, что я была влюблена в вас?
— Ромэйн, ты знаешь, я по-прежнему хочу, чтобы ты стала моей женой.
— За последнее время ты слишком часто обсуждал этот вопрос. Ответ мой не изменился: я люблю Джеймса и не собираюсь разрывать брак. А теперь я должна ехать. Надеюсь, вы извините меня.
— Ехать — куда?
— По делам.
Брэдли покачал головой:
— Не советую. Ты поступишь разумно, если послушаешь то, что я собираюсь сказать твоему деду.
— Дедушка так же мало настроен выслушивать твои сплетни, как и я. — Обернувшись через плечо, Ромэйн распорядилась: — Клэйсон, не могли бы вы показать мистеру Монткрифу выход?
Дворецкий сделал шаг вперед, но тут же отшатнулся. Брэдли грубо выругался, схватил Ромэйн за руку и потащил к лестнице. Наверху Ромэйн увидела дедушку и Джеймса. Маккиннон бросился вниз, вынуждая Монткрифа отпустить жену. Брэдли покорился только после того, как герцог подтвердил требование Джеймса.
— Тебе не больно? — спросил Маккиннон у Ромэйн, сверля глазами Брэдли.
— Нет, со мной все в порядке.
Джеймс перевел взгляд на Монткрифа:
— Брэдли, леди Ромэйн просила вас покинуть этот дом. Надеюсь, мне не придется приказывать Клэйсону вышвырнуть вас на улицу.
— Это не ваш дом, — зашипел Брэдли. — И не вы распоряжаетесь здесь.
— И не вы, — сказал герцог, медленно спускаясь вниз.
Брэдли выстрелил взглядом в Джеймса и произнес:
— Ваша светлость, если вы уделите мне пять минут вашего драгоценного времени — думаю, вы не пожалеете, узнав некую тайну.
Герцог покачал головой:
— Убирайтесь вместе с вашими сплетнями.
— Ваша светлость, думаю, вам будет интересно узнать это.
— Сомневаюсь, что у вас есть нечто, могущее меня заинтересовать.