— Леди Филомена, вы совершили самую большую оплошность, — продолжал Джеймс так же спокойно, как начал, — когда выполняли роль связного. Я обратил внимание, что письмо французского шпиона начинается словами Моя дорогая. Женщина!
Филомена что-то прошептала на ухо Монткрифу и отступила на шаг. Он поднял пистолет.
— Маккиннон! Мы больше не желаем слышать вашей лжи. Брэдли! Убей его!
— Только если хочешь умереть первой! — раздались громовые раскаты знакомого голоса.
— Дедушка! — вскрикнула Ромэйн.
Герцог Вестхэмптон поднял дуэльный пистолет. Баумфри мгновенно спрятался за Ромэйн. Раздался выстрел. Норман застонал и отпустил женщину. Ромэйн прижалась к стене. Еще выстрел. Над головой Ромэйн что-то треснуло.
Она застыла в ожидании смерти. К ее плечу прикоснулась чья-то рука, и Ромэйн застонала.
— Все прошло, Ромэйн.
Она подняла глаза, увидела перед собой Джеймса и бросилась ему на шею. Они обнялись, а сверху на них сыпались кусочки штукатурки. Должно быть, один из выстрелов повредил потолок. Джеймс на мгновение прижал ее к себе и отпустил.
— Со мной все в порядке, — прошептала Ромэйн, поймав на себе его взволнованный взгляд.
— С нами тоже. — Джеймс обернулся и крикнул: — Фармер, вы поймали их?
— Да, сэр, — был ответ. — Всех троих.
— Ну что ж… Вы сами знаете, куда их следует доставить.
— Да, сэр… майор.
Джеймс слабо улыбнулся и помог Ромэйн устроиться на диване. Потом он сел рядом и обнял ее.
— Что с Эллен? — шепотом спросила женщина.
— Камерон отведет ее к матери, пока Дора не упала в обморок. Камерон и Дора будут бесконечно рады, что вся эта неразбериха закончилась и они могут зажить своей настоящей жизнью.
— Настоящей жизнью? Так Эллен не твоя кузина? — спросила ошеломленная Ромэйн. — И Дора не твоя тетя?
Джеймс улыбнулся:
— Дора — жена Фергуса Камерона. Эллен — его падчерица. Я думаю, что должен сообщить об этом и Эллен тоже. Она ни разу не задала мне ни одного вопроса с тех пор, как Фергус привез меня в Струткоилл и сказал ей, что я дальний родственник ее покойного отца.
Ромэйн опустила глаза и посмотрела на руки.
— Все кончено, не так ли? Ты поймал предателей. Теперь ты можешь вернуться к своей привычной жизни и снова стать майором Маккинноном, а я постараюсь начать жить в соответствии с требованиями света, которые будут предъявлены мне, когда выяснится, что наш брак был только уловкой.
— С этим могут возникнуть небольшие осложнения, — вмешался герцог, опускаясь на стул недалеко от Ромэйн.
— Какие? — поинтересовалась она.
На этот вопрос ей никто не ответил. Джеймс протянул герцогу руку и сказал:
— Спасибо, ваша светлость, за помощь в этом деле.
— Ты помог Джеймсу? — Этим Ромэйн, казалось, была потрясена больше, чем всем происшедшим с ней раньше. — Я думала, ты хочешь избавиться от него.
— Я тоже умею вести двойную игру, — хитро улыбнулся старик. — Я выучился игре в шпионов задолго до вашего появления на свет. Я получал удовольствие, помогая вам, майор.
— Но… как?..
Герцог потер руки:
— Дорогой мой, неужели вы думаете, что я приму в дом первого попавшегося мужчину, который назовется мужем моей внучки? О том, что в моем доме появится некто Джеймс, я узнал задолго до вашего прибытия в Вестхэмптон-холл, но вообразите мое удивление, когда выяснилось, что этим Джеймсом является майор Джеймс Маккиннон, старший сын моего доброго друга маркиза Лейткерна!
— Маркиза? Ты наследуешь титул маркиза? — переспросила Ромэйн у Джеймса, который сидел возле нее в рваных брюках и мятой рубашке.
— Надеюсь, этот титул еще долгие годы не ляжет тяжким грузом на мои плечи: отец мой находится в добром здравии.
Ромэйн укоризненно покачала головой:
— Джеймс, а, может быть, ты забыл мне еще что-нибудь рассказать?
— Да, одну вещь, — ответил герцог вместо Маккиннона. — Но пусть о ней тебе поведает твой муж.
Ромэйн повернулась к Джеймсу:
— Мой муж?
— Твой дедушка имеет в виду небольшую хитрость, на которую мне пришлось пуститься.
— Обман? — в ужасе переспросила Ромэйн, но, видя дедушкину улыбку, предположила: — Ты хочешь сказать, что никакого фальшивого свидетельства о браке не было?
— Нет. Мои связи в Нижних Землях оказались не столь солидными, как я надеялся.
— Но что же тогда принес Брэдли?
— Это то, о чем мы предварительно договорились с Реверендом Керром. Я предположил, что рано или поздно оборотень поймет, что я и есть тот шотландец, который преследует его. И в случае, если к нему обратятся, Реверенд Керр должен был написать письмо, которое и оказалось в руках Баумфри.