Послышался шелест шелка, и появилась из-за угла Порция в туфлях на каблуках цвета слоновой кости и изящном платье, которое выглядело, словно она пришла сюда из 1920-х годов. Я попыталась вытащить свою руку, но Грант держал меня крепко. Он не собирался скрываться: мы были здесь вместе и его не волновало, увидит ли Порция или кто-нибудь еще и узнают ли о нас.
Она заметно вздрогнула, как только увидела нас, стоявших так близко друг к другу, но тут же пришла в себя, одарив нас своей ледяной улыбкой.
— Ну, разве это не сказочный финал для вас обоих, — произнесла она сквозь стиснутые зубы. — Золушка в конце концов покорила сердце принца. Говорят же, что привить хороший вкус невозможно.
Грант нежно сжал мне руку.
— Нам нечего ответить тебе, Порция, — сказал он ей. — Мы не разговариваем с предателями.
— Так мелодраматично, — ответила она фыркнув. — Я надеюсь, что ты не будешь придерживаться этой линии в своем выступлении сегодня вечером. Инвесторы реагируют на театральность очень плохо.
— А вы полностью на сто процентов честная и открытая, — с сарказмом парировала я.
— Ах, Боже мой, вы двое просто созданы друг для друга, — сказала Порция, просто окатив нас своим холодным презрением. — Это просто бизнес, ребятки. Ничего личного.
Она прошла мимо нас, вышла на сцену, словно супер-злодей, заняла свое место перед запуганной и порабощенной массой людей, которая тут же притихла.
— Что ж, все не так уж плохо, — пробормотал Грант.
— Не волнуйся, — подбодрила я и поцеловала его в щеку. — У нее еще впереди речь, а это вполне достаточно времени, чтобы все ее возненавидели. Да, черт возьми, обычно она делает такое за какие-то тридцать секунд.
Грант попытался улыбнуться, но это выглядело немного скомкано. Я обернула свою руку вокруг его, так мы смогли лучше поддерживать друг друга и придавать друг другу силы.
На сцене, Порция соблаговолила послать собравшимся хрупкую еле заметную улыбку, как будто она была стоматологом и пыталась их заверить, что это не больно ни капельки. Первые несколько рядов слегка подались назад.
— Дамы и господа, — произнесла Порция, — мои доводы простые.
За ее спиной, экран замерцал оживая, показывая деда Грант. Я почувствовала, как пульс Гранта участился, и он схватил меня за руку мертвой хваткой.
— Основателем этой компании был настоящий оригинал. С твердым пониманием экономической теории, рынков сбыта и важности упорной работы, он взял необработанное сырье и превратил его в нечто прекрасное: «Devlin Media Corp»
Экран перешел к следующему слайду — зернистой черно-белой фотографии, отображающей штаб-квартиру «Devlin Media Corp», какой она была изначально в начале 20-го века — не такое высокое здание, как сегодня, но внушительное с колоннами в стиле арт-деко витражами.
— Возможно, это прозвучит несколько странно для вас, но я должна назвать компанию красивой, — сказала Порция. — В конце концов, это слово обычно не ассоциируется с прочностью. Но если рассматривать величайшую белую акулу: изящную, беспощадную, безжалостное орудие, направленное на поиски своего приза, которая была создана именно для того, что она и делает, с бешенной скоростью и эффективностью, не испытывая никаких сожалений от тех, кто медлителен и не в состоянии ее избежать, чтобы уйти с ее пути. Разве это не прекрасно? Хотя в ней нет поэзии и нет искусства?
— Что это за стратегия такая? — спросила я сдавленным шепотом. — Она что думает, говоря о поэзии, что это доступный микрофон в каком-нибудь кафе?
— Она играет на их чувствах, — пробормотал Грант сквозь стиснутые зубы. — Пробуждая в них эти чувства и поднимая их к вершине хищников, потом подаст им прекрасную добычу, которую они смогут растерзать на куски, пока она не истечет кровью.
Я взглянула в аудитории, и с огорчением обнаружила, что он был прав. Многие выпрямились в своих креслах и их взгляд загорелся, слыша ее слова. Если она убедит таким образом слишком много людей, то возможно и многие наши сторонники могут перейти назад на ее сторону...
— Да, «Devlin Media Corp» была одной из вещей, обладающей необычайной красотой, -сказала Порция. — Но мы потерпели неудачу в нашей ответственности. Мы стали раздутыми и благодушными.
Картина позади нее меняется, показывая штаб-квартиру компании сейчас, но через затемненный фильтр, и здание выглядят несколько грязным, кроме того снято с неудачного ракурса, башни слегка затемнены дымом из ресторана быстрого питания. Я молча проклинала умельцев фотошопа.
— Мы начали даже думать, словно мы благотворительная организация, а не бизнес корпорация, — продолжала она.
Картинка изменилась, показывая семью явно с избыточным весом из шести человек, сидящую на диване и смотрящую телевизор. Я узнала эту женщину — она была одной из самых приветливых работниц в нашем кафетерии. Я сочувствовала ей, когда она была вынуждена пойти в отпуск из-за перелома ноги, но благодаря медицинской страховки, она смогла вернуться к работе через несколько месяцев. Как, черт возьми, смогла Порция получить фотографию этой семьи? Это была противно, как черт.
— Мы стали разбрасывать деньги на тунеядцев, прожигателей жизни и программы, которые не важны для основной нашей миссии, нашей цели.
На экране возникли графики, уверенная красная линия, показывающая стабильное понижении прибыли. Пока не разглядишь масштаба, разумеется, и не поймешь, что Порция смухливала, чтобы дать неточное представление, но большая часть аудитории сидела слишком далеко для того, чтобы заметить, что она поменяла оси X и Y, кроме того, она стремительно пролистнула его, прежде чем даже близко сидящие смогли пристально его рассмотреть.
Особенно, если учесть, что большинство собравшихся смотрели прямо на нее, потому что теперь у нее застыло на лице выражение благородной решимости, плечи расправились, словно она была Амазонкой, которая собирается одна бороться за финал миссии на благо всех.
— Но «Devlin Media Corp» может вернуть свою былую красоту снова, — произнесла Порция, ее голос звенел по всему залу, словно призывая к битве. — Мы можем опять выполнить видение нашего основателя. Мы можем снова начать конкурировать на мировом рынке!
— Мы никогда не прекращали, — пробормотала я.
— Порция не хочет конкуренции, — пробормотал Грант. — Она просто хочет раздавить всех остальных и сидеть на троне из черепов. Я не могу поверить, что был так слеп!
Я поднесла его руку к своим губам и поцеловала.
— Ты же просто верил, что она намного лучшее. Это не преступление и не слабость. Только лишь то, что ты хороший человек.
— И благодаря моей этой доброте, тысячи людей могут лишиться средств к существованию, — резко произнес Грант.
На сцене Порция наступала полным ходом.
— Это не поглощение «Pinker Inc». Это шанс вернуть нашей компании первородство! Шанс войти в этот век, на мировую арену, как сила, с которой нужно считаться!
Она подняла кулак, словно намеревалась разрушить все, что стояло у нее на пути.
— После того, как мы сбросим накопившиеся за годы работы развалины, наша прибыль взлетит высоко. Наш бизнес будет работать на пике эффективности, на достижение результатов, с которыми никто не сможет поспорить. Мы станем быстрее, ярче, лучше. С помощью «Pinker Inc», мы станем гигантом этой экономики, и никто не сможет нас остановить!
Бурные аплодисменты встретили это заявление, и мой желудок опустился вниз, чуть ли не прямо на мои туфли. Я пыталась проигнорировать заключительное слово Порции, потому что свое выступление она окутала статистическими результатами, которые вводят в заблуждение, и призывая исключить из экономики компании статью 101, но я больше всего боялась акционеров слушающих ее мотивируемую речь и ее обещания будущих прибылей.
Грант выглядел слишком нервным, и я поняла, что должна помочь ему. Я дернула его другой рукой к себе, чтобы он встал ко мне лицом, и не смотрел на адского зверя на сцене.
— Малыш, — я притянула его руки к себе, пока он смотрел мне прямо в глаза. — Хорошо, она дала толчок. Но я знаю, что ты можешь кардинально все изменить.