— Это была любовь с первой ссоры, если можно так выразиться, — нахально вмешалась я, и Грант посмотрел на меня обожающим взглядом, который мог быть предметом зависти любого золотистого ретривера, прежде чем опять поцеловать меня в щеку.
— Она — бомба точно! — пророкотал Дженнингс. — О, она не даст тебя скучать!
— Я бы не хотел другую, — пробормотал Грант.
Он все продолжал смотреть на меня этими глубокими голубыми щенячьими глазами, в которые я собиралась упасть и утонуть в них навсегда.
— Я тоже, милый, — выдохнула я.
Грант выдернул клубнику в шоколаде, с проносившего мимо подноса.
— Если я не ошибаюсь, припоминаю, что тебе нравится этот...
Он положил ее между моих губ, и я дотронулась своим языком до шоколада, случайно задев его пальцы, его зрачки расширились, и другой рукой он притянул меня ближе к себе.
Я откусила ягоду, и смакуя вкус сладости и кислоты, закрыла глаза и почти чуть ли не упала в обморок в его объятия.
Это определенно был именной тот вкус, который заставил меня закрыть глаза и почти чуть ли упасть в обморок в его объятия.
— Ты немного испачкалась, — сказал Грант, нежно вытирая сок с уголка моих губ, и до кучи, он поцеловал уголок моего рта.
Я еле прикусила кончик его пальца, одновременно пытаясь успокоить свой пульс.
— Грант, ты самый сладкий, но ты не можешь кормить меня клубникой всю ночь так же. Ты пренебрегаешь друзьями, поговори с ними!
— О, не сердитесь на нас, — смеясь сказала Патриция. — Мне приятно видеть вас, молодых людей, которые так любят друг друга. Это дает мне немного надежды, что мир может измениться к лучшему.
— В таком случае, — сказал Грант, — я сделаю Лейси немного пунша. И потом только исключительно для тебя, дорогая, — добавил он, сжимая меня крепче, он ощущал себя довольно-таки хорошо рядом со мной, сильным и надежным, и от него пахло свежестью и чистотой. — Я сделаю все возможное, чтобы вспомнить, что существуют и другие люди в этой комнате. Хотя ты создаешь мне трудности с этим, потому что затмеваешь всех вокруг.
Он подарил мне еще один поцелуй, и потянул меня прочь от хора «аааахххх» мужчин и женщин вокруг нас.
— Ты не плохо играешь в паре, — сказала я, когда мы шли через комнату. — И здесь все думают, что ты полностью излечился.
— Ты подтруниваешь надо мной, — сказал он.
Я слегка шлепнула его по руке.
— Ты, словно большой ребенок.
— Я принимаю похвалу, несмотря на твои уколы, — сказал он. — Ты и я — отличная команда, не находишь.
— Да, мы определенно притянули их в твою Команду Богатого Парня, не так ли? —ответила я. — Они практически готовы одеть солнцезащитные очки прямо сейчас, потому что мы слишком сильно слепили их глаза своей игрой.
— Твоими бы устами…, — подразнил он, и остановился, потянувшись к моим губам.
Я почти забыла, как нужно дышать, я отчаянно пыталась вспомнить, что бы такое сказать, чтобы отвлечь его. Может советы по фондовому рынку? Какие-нибудь комплименты? Может сказать какое-нибудь слово на каком-нибудь языке, или рассказать о пророчестве конца времен?
— Тебе не следует делать это настолько реальным со мной, знаешь, — выпалила я ему. — Найди какую-нибудь горячую цыпочку, которая будет рядом с тобой и поможет тебе окончательно исцелиться. Или, по крайней мере, сможет притвориться ради компании. Похоже, люди действительно готовы это заглотить.
У него появилось озадаченное выражение лица.
— Зачем мне искать кого-то еще? — сказал он. — Если ты прямо здесь.
Черт, он слишком хорошо притворяется.
— Я, … э-э, у меня плотный график, — сказала я, пытаясь засмеяться, но комок стоял в горле. И внутренне я пыталась убедить себя, что мне все равно, куда он будет смотреть или на кого. — Я не смогу держать тебя за руку, пока буду делать карьеру, взбираясь по склону делового мира, правда ведь?
На губах Гранта появилась искривленная улыбка, но в его глазах не было смешинок. Что я сказала не так?
— Нет, — мягко ответил он, отводя глаза в сторону, чтобы я не смогла прочитать их. — Я полагаю, что не можешь.
Глава 12.
Плохое настроение Гранта прошло уже через несколько минут, и вскоре он снова смеялся, выбирал для меня коктейли и кружил на танцполе, представляя меня очень многим важным людям (кто же знал, что в мире такое количество очень важных людей?), и в какой-то момент их лица начали расплываться, в одно какое-то странное лицо, кормил меня шоколадом, когда он видел, что Дженнингс наблюдал...ну, я полагаю, только когда он видел, что Дженнингс наблюдал за нами. Ведь, зачем бы ему это делать в другом случае?
Я отчаянно пыталась не представлять себе другие причины, почему Грант Девлин мог бы кормить меня с рук шоколадом.
И пыталась даже не представлять другие места, где он мог бы кормить меня шоколадом. Например, в своей кровати на красных шелковых простынях. Как мы оба голые лежим на этих шелковых простынях, и он кормит меня шоколадом, как темнеют его глаза от страсти, как я облизываю губы и его пальцы очерчивают контур моих губ, двигаясь вниз по шеи, и потом дальше вниз…
Э-э, это все не важно. Продолжай в том же духе, но тебе здесь явно ничего не светит.
Несмотря на мое сверх активное половое влечение, и красочные фантазии, которые время от времени возникали у меня в голове на вечере, мне удалось прекрасно провести время. Сначала чувствовалась нервозность со стороны его, пытаясь вести себя спокойно перед всеми этими воротилами из Сан-Франциско, но Грант был прав в одном — мы были классной командой. Мы подтрунивали друг над другом, запудривали мозги, целовались, мы плели свои сети, Господи, настолько сладкие сети, что я была вполне уверена, что за эту ночь нам удалось довольно многих из этих людей, заставить по-другому посмотреть на «Devlin Media Corp» и их владельца.
Кроме того, шоколадные конфеты были действительно ужасно вкусные.
Незадолго до полуночи, я отлучилась попудрить носик. Мне потребовалось время, чтобы отыскать дамскую комнату (я запуталась, предполагая сначала, что дамская комната, в которую я попала, была очередным бальным залом, потому что звучали нежные звуки вальса и все пестрело блестящим мрамором). Я застыла, тараща глаза на изысканные раковины, что не заметила рядом стоящую женщину, которая обращалась ко мне:
— Ну, хорошо. Так вы и есть та девушка, которая делает Гранта Девлина порядочным человеком.
Я дернулась, посмотрев на ее лицо в зеркало, и чуть ли не подпрыгнула на месте. Святая Матерь, фильм ужасов, Бэтмен! Мне повезло, что она прибывала в благодушном расположении духа и не отправила меня в стратосферу.
— Ах, Боже мой, я напугала вас? — холодно протянула она, но судя по ее тону, ей совершенно было не интересно напугала ли она меня, ее вопрос, по своему тону, находился где-то между «полностью равнодушным» и «зло поразвлечься».
На ней было серебряное платье, седые волосы говорили, что ей за пятьдесят, причем прилично, но она невероятно хорошо выглядела, видимо пластическая хирургия прошлась все-таки по ее бледной, с голубыми прожилками коже, и сделала ее еще больше похожей на Снежную королеву, остроносая с квадратным подбородком, брови, словно выточенные и синие глаза, напоминающие лазеры, которые разрезали меня пополам.
— Э, э, да, — сказала я. — Грант Девлин. Я. Он порядочный, да. Мы испытываем влечение друг другу! Мы. И мы влюблены друг в друга. Он и я.
Я конечно не совсем дотягивала до размаха представления на Оскар, но думаю, что даже Кэтрин Хепберн сейчас бы была для Снежной Королевы, словно «черт из табакерки», вскочивший из-за ее плеча.
— Испытываете влечение, — недоверчиво повторила она, растягивая слова, как будто я сообщила ей, что мы «нюхаем кокаин» или «снимаем порнографические фильмы», или «я продаю свои трусики японскому бизнесмену для финансирования моей мечты, открыть собственный франчайзинг жареной курицы». — Как...интересно.