Хоть ее глаза и смотрели прямо на асфальт, она ступала наугад, как будто совсем его не видела. Девушка высоко поднимала худые ноги, как будто находилась сейчас совсем не на ровной поверхности улицы, а где-то посреди каменистой пустыни Гоби.
-Марика!! - Хокинс помахал девушке.
Она подняла взгляд, увидя старика, девочка вышла из роли, как полагал Хокинс, и подошла к нему.
- Не хочешь мороженное? - дружелюбно предложил он.
- Мороженное? - с удивлением переспросила Марика, - да спасибо.
Они сидели под ветвями молодого дерева, жаркий ветер дул им прямо в лицо. Волосы Марики были распущены и развивались по спине. С виду мужчина и девушка выглядели спокойными, однако, каждый думал о великих делах.
- Я не хочу вам это говорить, но наверно так будет лучше, - прервала тишину Марика. Еще одно видение посетило девушку за последний час. Она подняла голубые глаза на старика.
- Ваш брат, который сейчас находится в доме престарелых... в общем,- Марика сглотнула, - на этой неделе он умрет от старости. Вы успеете с ним попрощаться. Извините меня за это.
Она встала и поспешно удалилась. На выходе ее ждали военные. Один из них, как будто прикоснулся к ее руке, хотя это наверно просто фантазия старика.
Проводив их взглядом, Хокинс остался сидеть на скамейке. Он задумался. “С каждым разом становится все интереснее. Если бы они хотели показать, что Марика по-настоящему видит будущее, то они должны подтвердить ее слова, но в таком случае она должна была сказать, что мой брат умрет насильственной смертью, но то, что она сказала: “Ваш брат умрет от старости”. - Хокинс все прокручивал у себя в голове слова девушки, - они не смогут это проконтролировать или как-то на это повлиять. А, если он не умрет? Довольно рискованный ход с их стороны. Ведь, если мой брат останется жив, то я раскрою все карты перед членами жюри, и им наступит конец. Только если она по-настоящему не ... - старик посмотрел вслед девушки.
Он начинал подумывать о том, что, возможно, он все же нашел настоящего провидца, спустя столько времени. Но он не мог ошибиться.
“И еще один момент, - продолжал раздумывать Хокинс, - ее глаза.” На этот раз они были голубыми, ярко голубыми. Они составляли резкий контраст с белой кожей. Возможно, он ошибся и до этого у девушки тоже глаза были голубыми.
Хотя нет, он явно помнил зеленые девичьи глаза у себя в доме, и рука...Она казалась здоровой, или так быстро прошла боль от вывиха?
“Может это была все-таки не она? - старик путался в вопросах.
Он поднялся со скамейки и пошел обратно к зданию. Нужно было разобрать несколько папок с документами. Его работа подходила к концу. Все великие дела были раскрыты, секретные объекты построены, и он потихоньку прибирался в своем кабинете, решив уйти на покой и проводить время в комнатах зданий, которые никогда не будут зарегистрированы на картах США. По дороге он встретил заплаканную секретаршу.
- Все хорошо, Кэти? - бросил он вслед исчезающей девушке.
- Да,- не оборачиваясь, ответила Кэти.
Мариус стоял у окна. Он надкусил яблоко и проводил Кэтрину взглядом. Со второго этажа он был не заметен для других, однако ему самому открывалось практически все происходящее внизу.
- Веселье начинается, - улыбнулся он,- посмотрим, чем все закончится.
***
Наступила полночь. Луна освещала коридоры, по которым изредка проходили медсестры, тусклым белым светом.
- Не переживайте вы так, все у вас будет хорошо,- голос милой медсестры успокаивал, но все же Мильберту было не по себе.
- Прошу вас, позвоните моему брату, я хочу услышать его голос напоследок.
- Уже поздно, господин Мильберт. Давайте мы ему позвоним завтра утром и пригласим его к нам в пансион в гости? Он подъедет и успокоит вас. Да вам жить и жить!
Медсестра поставила на прикроватную тумбочку стакан воды и несколько таблеток.
-Выпейте их на ночь, как обычно.
Эвелина ухаживала за братом Хокинса уже больше пяти лет. В последнее время у него начали повторяться приступы, однако, она отказывалась верить в то, что ее любимый подопечный, к которому она здорово привязалась, умирает. Медсестра вышла из палаты и погасила верхний свет. Остались гореть лишь ночники. Господин Мильберт был один в палате. Хокинс выделял неплохую сумму денег на содержание палаты. Однако, уже больше 10 лет не появлялся у него в пансионе.
Мильберт посмотрел на ночник.
Светло-оранжевый свет расслаблял.
- Прошу, позвоните Хокинсу, - прошептал он в тишину.
Глава шестая.
Он помнил тот день от начала до конца, в малейших подробностях. Первый раз в жизни он поступил не по правилам.