Пролог
Он бродил по лесу. Гнилые черные ветви свисали с деревьев, закрывая собой тропинки. Кругом болото. Зловонный запах распространяется на многие километры вокруг. Черт бродил в этих местах больше 10 лет, но так и не нашел конца лесу. Он был бесконечен. Вот оно наказание для не подчиняющихся закону.
Внезапно, в тишине болотного бульканья черт услышал протяжный вой одного из старейшин. Он поспешил в чащу.
На еще более безобразной поляне находились все обитатели леса.
-Ты...- один из чертей обратился к только что подошедшему.
-Да? - ответил Самер дрожащим голосом.
- Совет решил вернуть тебя на свободу. Толку от тебя все равно мало. Нам поступила жалоба от провидцев. Нужно срочно решить вопрос по поводу твоего племянника. Он отказывается подчиняться общим правилам и пытается жить по собственным. Такое недопустимо. Поэтому тебе надо направить племянника к правильному исходу. Провидцев мало и убивать их нужно лишь по строгой необходимости, но нужно разобраться с девченкой. Cделать это с наименьшим вредом для нее. Помни, если провидцы не завоюют мир, то мы навсегда останемся жить в этом лесу, за зеркалами. Тут, конечно неплохо, но на свободе куда лучше. - Говорящий разинул пасть в некоем подобии улыбки.
Самер поклонился.
- Когда начинать?
- Прямо сейчас.
Самер упал на холодный пол. Он лежал с закрытыми глазами. Широкая улыбка не сходила с его лица. Он был на свободе. Пропал зловонный запах болота. Наконец-то.
Черт раскрыл глаза и поднялся. Зеркало. Он подошел к нему вплотную. Прямо на него смотрел молодой мужчина лет 30 с растрепанными волосами и длиной бородой. Пора привести себя в порядок.
Через час из ванной комнаты вышел гладковыбритый коротко стриженный мужчина. Он раскрыл шкаф племянника. Того не было дома. Снова пропадает черт знает где. Самер ухмыльнулся. А ведь недавно он сам был таким. Какой же костюм выбрать?
Через полчаса он покинул дом в неизвестном направлении.
Хокинс пил кофе. Рядом с ним сидела Элиза. Они были одни. Остальные находились в гостинной.
- Элиза,-осторожно начал Хокинс,- так как ты телепат, возможно ты догадываешься о моем,- он запнулся,- маленьком секрете?...
377424
Она шла по заросшей булыжной мостовой, угадывая в темноте место, куда опустится ее босая нога. Густой туман мешал смотреть вдаль. Свет быстро пробегающих мимо прохожих, держащих масляные фонари высоко над головой, отражался в окнах мимо, которых она проходила. Она уже не помнит, когда начала так ходить. Каждое утро девушка выходила на дорогу и шла в непонятном направлении, но каждый раз возвращалась домой, чтобы на следующее утро начать дорогу снова. Спустя некоторое время, так начала делать не только она. Каждые несколько дней примерно в это же время вместе с ней на дорогу выходил новый человек. Не имея определенной цели, он пустым взглядом осматривал дорогу, вдыхал утренний воздух, наполняя им легкие, и шел вперед , задевая холодные листья кустов голыми ногами. И так они выходили день, неделю, год, паля под безжалостным солнцем свои головы и отдавая кожу на растерзание морозам. Они не чувствовали смены погоды, смены дня и ночи, но с каждым разом они проходили все больше и больше. Иногда, не успевая возвратиться домой к вечеру, возвращались следующим утром. Вскоре они начали брать с собой детей, расставаясь с ними на десятом - пятнадцатом шагу, они расходились в разных направлениях, желая познать то, чего сами не знали. Была ли это философия? Возможно, какой-то таинственный ритуал или просто навязанная идея кем-то другим? Ни один ребенок не задал вопроса, почему же они делают все это. Выходят рано утром из дома и идут непонятно куда и непонятно зачем. Сколько еще все это будет продолжаться?
Она проснулась.
Солнечный свет падал на подушку. Кровать располагалась у окна, что было чрезвычайно неудобно днем и слишком романтичным ночью, когда девушка, широко раскрыв глаза, всматривалась в ночное небо, угадывая, что там скрывается за бездонной темнотой среди звезд.
Она поднялась. Лучи упали на ее темные локоны. Сильно завитые - они не поддавались гребню, поэтому имели обыкновение лежать распущенными, прикрывая от макушки до талии ее худую спину.
Девушка поднялась. Накинув легкое платье, она захватила на улицу стакан молока. В доме было достаточно жарко, на улице вовсе невозможно было дышать.
Деревня располагалась с солнечной стороны долины и ее жители, находясь под палящими лучами, по обыкновению имели темно коричневую кожу. Это придавало ей еще больше непохожести на других. Цвет ее кожи всегда оставался белым, сколько бы времени на солнце она не проводила. Конечно, за день кожа успевала покрыться легким загаром, но за ночь он словно смывался, и кожа снова становилась белее снега.