- Лида? – переспросила Тамара. – Лида?!
Глеб отдышался, открыл глаза и с ужасом осознал, что только что произнес. И тут же в его голове раздался издевательский хохот Лидии Ивановны. «Епифанов, лох – это судьба!», - прокричала невидимая Лида, продолжая хохотать.
-Ведьма, - простонал Глеб, перекатываясь на спину и закрывая лицо ладонями.
- Епифанов, ты сволочь! – истерично выкрикнула жена и убежала из супружеской спальни.
- Твою ма-ать, - от души произнес Глеб Романович и не менее истерично рассмеялся.
На кухни возобновила рыдания жена. Она нарочита гремела посудой, всхлипывала с рыданиями, тоже нарочито, но Епифанов лежал поперек кровати, раскинув руки, и пялился в потолок, усердно скрипя шестеренками похмельного мозга. Его мысли вновь крутились вокруг кошмара, теперь уже не казавшегося таким жутким, стоило предположить, что всему виной алкоголь. Но, черт вас всех задери, он не был алкоголиком! Не пил запойно, даже не напивался часто. Откуда у него белая горячка?!
Паленый коньяк? Вроде обычный, какой Глеб всегда употреблял. Хотя… За коньяком бегал Голованов. Фуршет свернули сразу после ухода Лидки, народ спешил покинуть офис, словно боясь, что она вернется. Сам Голованов, багровый и злющий, долго орал, шипел и плевался ядом, тряся перед носом шефа подарком Мартыновой…
- Сучка, - неожиданно хохотнул Глеб, вспоминая вчерашнюю выходку Лидии Ивановны. – Додумалась же…
Впрочем, фантазия у нее всегда была на пять с плюсом, это было то, из-за чего Епифанов не хотел разрывать их тайную связь. Лида всегда умела завести его с пол оборота, а уж что они вытворяли… Глеб зажмурился вспоминая, но тут же вновь помрачнел, возвращаясь мыслями к вчерашнему дню. Он напился, опозорился перед соседями, поседел за одну ночь от собственных видений, сдал себя жене с потрохами. Хотя с женой все еще не так плохо, оговорился, с кем не бывает… Угу, лежа на Томке. Но достала его все-таки Мартынова, крепко достала! Ее оскорбления никак не желали забываться, вызывая настоятельную потребность набрать ее номер и наговорить гадостей.
Как не крути, но все произошедшее ведет к ней. Если бы она не довела его, то Глеб не напился вчера, не понесся к ней, чтобы выслушать новую порцию оскорблений, и за ним бы не гнались глюки… Стоп! Епифанов беспокойно заворочался. Мужчина помнил, как пришел к Лидии, как взял ее тоже, и ее хохот, и даже пощечину, которую отвесил стерве, а дальше? Что было дальше?! Если верить памяти, то дальше началась «белочка». Но Томка говорит, что все безобразия Глеб вытворял во дворе, а они с Мартыновой живут не в соседних домах. Тогда что было между посещением Лидки и буйством во дворе? Где он был? Что делал?
Мучительно поморщившись, Епифанов сел на кровати и потер лицо. Все-таки коньяк был паленым, такой провал в памяти. Нужно позвонить Голованову и вынести ему мозг. Но и на эту затею Глеб махнул рукой. Он поискал свой телефон и, найдя, набрал номер Антонова. Стерву следовало наказать, заслужила. Никому и никогда Глеб Романович не позволял унижать себя, и гадюке Лидке тоже не позволит.
Антонов молчал. Глеб выругался, но быстро взял себя в руки, у мужчины появилась новая идея. Он нашел в записной книжке другой номер и набрал его. Здесь ему ответили быстро. Глеб вежливо, даже подобострастно поздоровался, извинившись за беспокойство, и довел до сведения собеседника.
- Я сегодня встречаюсь с госпожой Мартыновой, - ворчливо заявил будущий губернатор. – Или у вас что-то поменялось?
- Поменялось, Константин Антонович, - горестно вздохнул Епифанов. – Госпожа Мартынова со вчерашнего дня не работает на компанию «Имидж», крайне нечистоплотная особа. Нам ценим наших клиентов, особенно таких важных и уважаемых, как вы, Константин Антонович, и для нас имеет первостепенное значение, чтобы репутация наших клиентов оставалась незапятнанной. Я сам подъеду к вам, и мы обговорим ваши пожелания.
Будущий губернатор немного помолчал, затем поинтересовался, в чем нечистоплотность Лидии Ивановны, и получил обещание узнать все подробности при личной встрече. На том они и договорились. Епифанов отключился и потер руки.
- Первый пошел, - огласил он спальню жизнерадостным возгласом.
После этого послушал звуки, издаваемые женой, поморщился, решив купить ей какую-нибудь безделушку с обожаемыми его супругой бриллиантами, и снова взялся за телефон.
- Привет, - недовольно буркнул в трубку Антонов, отозвавшийся только после третьей попытки дозвониться до него. – Чего тебе?