Арский даже не удивился такому произволу. Удостоверился, что меня в отдельную палату определили, накачали спазмолитиками и витаминами, попрощался и уехал.
Я же настолько утомилась, что на автомате поблагодарила его за помощь, медсестру за предоставленные гигиенические средства, новые ночную рубашку и халат, а также тапочки одноразовые. Нет, не белые, к счастью. И при первой же возможности приняла горизонтальное положение.
Вырубилась моментально, стоило голове коснуться подушки. И ничего не снилось. Просто провалилась в темноту, а через несколько часов из нее вынырнула.
И вот утро. Я бодра, но не весела, и занимаюсь тем, что изучаю одноместные хоромы.
Уж лучше их, чем по кругу гонять события вчерашнего вечера. Но решить проще, чем заставить голову отключиться. Она же не слушается. И в памяти одно за другим воскрешаются то одни, то другие моменты.
Игнатов-младший в обнимку с Марковой. Его руки, обнимающие ее за талию, его губы, целующие ее в висок, его глаза, глядящие на нее с восхищением.
Василий Иванович, подтверждающий новость о помолвке дочери и Ивана, и раскрывающий секрет об их совместном путешествии по Европе.
Сергей Сергеевич, сияющий как серебряный самовар и поднимающий бокал за красивую пару.
Так мерзко. И лицемерно.
Или нет?
А ведь отец Ивана знал, что мы встречаемся, не мог не знать. Но игнорировал этот факт. Даже когда случайно пересекались с ним в кабинете коммерческого директора, относился ко мне ровно, как к любому другому сотруднику своей организации. Ни больше, ни меньше.
До меня только сейчас доходит, как ловко все было организовано. На виду. Но я, будто слепая, ничего не замечала. Полтора года…
Полтора года я была женщиной его сына, а мы ни разу не пересекались ни с ним, ни с его супругой вне офиса. Ни на семейных торжествах, ни на праздновании дней рождения или все того же нового года. Потому что всегда появлялась какая-нибудь веская причина. То Иван отсутствовал, то болел, то хотел побыть только вдвоем. Пару раз мне выпадали командировки на не совсем удачное время.
Теперь даже не сомневаюсь, почему. Всё было просчитано до мелочей.
Я была нужна Игнатову-младшему, но не воспринималась Игнатовым-старшим всерьез. Поэтому первый ловко мной манипулировал, чтобы не нервировать второго. А тот, в свою очередь, закрывал глаза на игры сына и давал время нагуляться.
Вопрос: с чего тогда я решила, что являюсь невестой Ивана?
И тут у меня есть ответ. Именно моим женихом представился Игнатов, когда ко мне в гости прилетали родители. О, Ванюша не скрывался. Всячески демонстрировал свои серьезные намерения, отвешивал комплименты моей маме, жал руку отцу за прекрасно воспитанную дочь. Водил их в ресторан, дарил цветы одной, коньяк другому. На меня взирал влюбленными глазами, что тех больше всего и подкупало.
Мразь!
Сейчас я смотрю на ситуацию под другим углом и вижу четкие и грамотно сделанные шаги. Вот дурында, а еще всегда гордилась, что прекрасно играю в шахматы. Нет, Верочка, продула ты партию. Почти продула. Игнатов тебе ловко влепил шах.
Прилет мамы и папы совпал с первым месяцем наших официальных, как я думала, отношений. Вот Иван и расстарался. Дожал меня до постели. Я ж — дочь военного, воспитанная в строгости. Надеялась и мечтала об одном-единственном любимом. Чтоб, как у родителей… А тут такая лапша на уши.
Вот и повелась.
Сволочь!
И ведь от друзей меня не прятал. Изредка мы посещали и клубы, и рестораны. Летом на неделю летали к морю. Конечно, больше все равно зависали дома. У меня. Но я не считала себя той, кого скрывают.
А зря…
Пара друзей-приятелей за два года с вечно меняющимися подружками — теперь думаю, как-то маловато. И тут Ванюша мне поставил шах.
Не-е-ет, я не оговорилась. Именно шах. Зря Игнатов на чистую победу рассчитывает. Мы еще не закончили и эту партию доиграем. Обязательно. Только теперь я буду внимательнее. Каждый шаг просчитаю. Мат будет за мной.
Короткий предупредительный стук выдергивает из только намечающегося плана мести.
— Привет, Вера Владимировна, давно проснулась? Как ты?
Арский в белом халате, накинутом на широкие плечи в виде плаща и бахилах по-хозяйски проходит внутрь и прикрывает за собой дверь.
— Доброе утро, Виктор Алексеевич. Проснулась в семь. Недавно, — отвечаю без раздумий, потому что его визит настолько неожиданный, что я не успеваю собраться с мыслями.