И всё же да, штормит.
Потому что колечко с сюрпризом… Для всех классическое, чистое. Но только и я, и он знаем, что это не так. И внутри есть надпись.
— М-муж, — легонько толкаю Арского локтем в бок, — скажи, а ты эти слова, — поднимаю правую ладошку вверх и слегка шевелю пальчиками, — сам придумал или тебе кто подсказал?
Задираю голову и прищуриваюсь.
Жуть, как хочу вывести его на чистую воду.
— В интернете нагуглил, — выдает вредный тип без раздумий, но руку перехватывает и, легонько коснувшись губами костяшек, за нее же тянет в сторону парковки. — Веруш, поехали уже, а? Я есть хочу.
Закатываю глаза и качаю головой.
— И откуда ты, такой романтик, на мою голову свалился?
— С шестнадцатого этажа, — парирует Виктор.
Фыркаю и тихонько улыбаюсь. На душе тепло и светло. Потому что Он всё для этого сделал. И будет делать дальше, уже не сомневаюсь.
Счастье любит тишину?
Истинно так.
Не нужны мне серенады под окнами и лживые заверения в любви до гроба — проходила с Игнатовым, не понравилось. Нет никакой ценности в языке без костей.
Хочу всегда вот так, как сегодня. Без лишних слов, зато из самого сердца, не иначе. И даже если Арский действительно нашел эту надпись в интернете, пусть.
Ведь главное, что ему она зашла. А мне…
Шмыгаю носом…
Меня покорила моментально.
«Ты — моя верность и моя любовь»
Можно ли сказать лучше?
— Вить, — сжимаю пальцы мужа покрепче, — а можно, мы и тебе внутри кольца что-нибудь напишем?
— Можно, — дает таможня добро.
Не удерживаюсь и ехидно добавляю:
— Я только чуть-чуть погуглю…
Мама прилетает по расписанию. Встречать едем с Виктором вместе.
Он вообще в этот понедельник на работу забивает. Молодожен же.
Хот я его понимаю. Вспоминаю жаркий вечер, бессонную ночь и очень бодрое доброе утро, краснею и… понимаю.
— Знаешь, Арский, если ты свою жену будешь каждую ночь так варварски эксплуатировать, то никакие пирожки и блинчики Елены меня не откормят.
Кладу ладонь ему на колено и слегка то поглаживаю.
— Знаешь, Арская, — не остается он в долгу, накрывая мои пальцы своими, — если ты и дальше будешь в коротких шортиках по дому разгуливать, я вместо шестидневки перейду на трёхдневную рабочую неделю… или сразу на удаленку.
Ловит мой взгляд и подмигивает.
А у меня сердце с привычного ритма сбивается. Оно вообще последние дни частенько шалит, когда я в серые глаза этого мужчины проваливаюсь.
А иначе — ну никак не получается!
— Не перейдешь, — фыркаю, наблюдая, как аккуратно Виктор перестраивается в левый крайний ряд, чтобы свернуть под шлагбаум в закрытую зону парковки. — Ты у меня трудоголик.
— За одно твоё «ты у меня», Ве-ра, я готов исправляться и строго соблюдать девяносто первую статью ТК РФ. Сорок часов работы в неделю и не минутой больше.
Мамулю встречаем, примерно в таком же ракурсе и общаясь. Перешучиваясь, подкалывая друг друга и… снова держась за руки.
Не знаю, что Ирину Николаевну впечатляет больше: наша с Виктором легкость в разговоре, умение моего мужа располагать к себе новых людей, мои глаза, искрящиеся счастьем, или обручальные кольца, которые сверкают в лучах щедрого июньского солнца, но знакомство и все последующие часы Орлова-старшая проводит с улыбкой на лице и в благодушном настроении.
О, допрос с пристрастием она, конечно, устраивает… Арскому.
На целых сорок три минуты. Я засекаю.
Потому что сидеть на попе ровно и смотреть телевизор в гостиной, пока они, распивая чаи на кухне, о чём-то важном общаются, у меня никак не выходит. Вот и топчу босыми ногами овальный ковер с густым длинным ворсом. А потом еще час гипнотизирую каждого из членов своей семьи подозрительными взглядами, но они так и не раскалываются: о чём говорили, и к чему пришли.
Партизаны, что б их…
Ночевать мамуля уезжает в мою квартиру, дабы… «не мешать молодоженам спать». Как слышу эту ее фразу, моментально краснею, но не протестую. Действительно предчувствую, что буду скучать по мужу, и планирую всю ночь ему от этом рассказывать.
А во вторник мы с ней улетаем в Израиль.
Глава 38
Три недели.
Три недели в государстве ближнего Востока, в Земле обетованной, где каждая улочка, каждый камень дышат историей, где всё окутано приятной атмосферой древности и таинственности.
Кто бы мог подумать, что они будут такими длинными и одинокими, и в то же время удивительно насыщенными и интересными.