Она подошла ближе: от нее пахнуло потом - потом после хорошей, честной работы. Мне нравился ее запах. Она была, по сути, хорошеньким ребенком, и если бы я не пришел сюда выяснить кое-что о причастности ее брата к убийству, я, возможно, попросил бы ее номер телефона: до этого я никогда не встречался с электросварщицей. Или с сестрой убийцы, вспомнил я.
- Д'Анджело слегка не в себе? - спросил я. Я никак не мог заставить себя называть его Тони - не знаю, почему.
Она стояла очень близко от меня.
- Тони был чертовски расстроен. С ним все было в порядке, когда он вернулся домой. Мы были приятно удивлены тем, что у него такое хорошее настроение, учитывая, что ему пришлось пережить. Но когда он утром увидел газету...
- Убийство Эстелл Карей?
Девушка грустно кивнула.
- Он не перестает плакать. Не говорите ему, что я вам рассказала.
- Послушайте, Мария. Могу кое-что подсказать вам. В ее квартире были обнаружены письма и некоторые вещи вашего брата.
Она напряглась.
- Серьезно?
- Они еще не связали все это с... Тони. Но они сделают это. Копы и репортеры будут кружить вокруг.
- О Господи! Что же нам делать?
Я пожал плечами.
- Может, он побудет где-нибудь еще, пока все уляжется. Я не предлагаю вам спрятать его от полиции, но вы сможете уберечь его от репортеров.
Она кивнула.
- Конечно. Спасибо вам.
- Конечно. Я считаю, что вас надо предупредить. И ваших дядю и тетю, которые живут внизу. Мария снова улыбнулась. Приятная улыбка.
- Вы хорошо поступили.
Не очень-то хорошо. Я пришел сюда, чтобы посмотреть в глаза моему однополчанину и поговорить с ним об убийстве. О двух убийствах.
Но я должен был сделать это - предупредить его. И мне понравилась улыбка его сестры.
Я отведу вас к нему, - предложила Мария.
- Нет. Просто покажите мне дорогу.
- Хорошо. К тому же мне надо принять ванну.
Мне не хотелось думать о том, как она принимает ванну. У меня были другие дела.
Мария указала на коридор, куда выходили двери спален; в конце коридора была маленькая кухня, в которой теснились шкаф, стол и раковина. Слева по коридору была спальня.
- Спальня д'Анджело, - пояснила Мария. Но я обнаружил его на веранде за кухней. Там было прохладно. Д'Анджело сидел за карточным столиком повернувшись лицом к окну, и смотрел на улицу. Он раскладывал пасьянс, но не закончил этого занятия, и у него был такой вид, словно он сидел перед едой и не испытывал чувства голода.
- Привет, д'Анджело.
Он медленно повернулся и посмотрел на меня.
Его глаза ввалились, лицо осунулось, как у морских пехотинцев Первой дивизии, которых мы сменили на Острове. Измученные пугала встретили нас, когда мы сошли с корабля Хиггинса на берег. Только д'Анджело выглядел еще хуже. Он всегда был худой, как жердь, только теперь эта жердь совсем пересохла. Его глаза помертвели.
Но что-то в них ожило, когда он узнал меня.
- Геллер, - сказал он, слегка улыбнувшись. Я подошел к карточному столику и сел рядом с ним. Просто посмотрев на него, я понял, что он не убивал Эстелл. Другое дело - Монок.
- Мне очень жаль твою девушку, - произнес я.
- Черт! - проговорил он. Его глаза были полны слез. - Черт! - Он потянулся к пачке "Лакиз", лежавшей на столике, вытряхнул сигарету и нервно прикурил ее от видавшей виды серебряной зажигалки "Зиппо", которую он достал из кармана своей клетчатой рубашки.
- Ты не представляешь, каково это - вернуться домой и узнать, что твоя девушка умерла, твоя чертова девушка умерла... Убита! Ее пытали...
Я ничего не сказал.
- Хочешь сигарету? - спросил д'Анджело.
- Да, - ответил я. Он прикурил мне сигарету от своей - больничная привычка - и дал мне. Я втянул дым в легкие и почувствовал себя, к моему удивлению, ожившим.
- Что это за гребаный мир! - воскликнул он. - Возвращаешься домой после того, что мы там пережили, а кто-то убил твою чертову девушку! Чертову девушку! - Я понимал, что д'Анджело не хочет плакать при мне, но его убивало то, что он пытался держать слезы.
- Продолжай, плачь, - сказал я ему. - Мы все это делаем.
Д'Анджело прикрыл лицо рукой, и слезы покатились по его пальцам. Я отвернулся. И курил.
- Кого я обманываю? - Он вытирал слезы на лице старательно, но все равно кое-где кожа осталась влажной. - У нее было полно мужиков. Мои друзья писали мне, что она то с одним гуляет, то с другим. Она любила деньги больше, чем любого мужчину.
Это было правдой.
Вдруг д'Анджело посмотрел на меня с любопытством.
- А что ты там делал?
- Что?
- Я читал про тебя в газетах. Ты был там, в ее квартире, с копами.
- Я просто знаком с детективом, который ведет это дело, вот и все. Совпадение. Он схватил мою руку.
- Если ты что-то обнаружил, то должен мне сказать. Или если что-то слышал. Если я смогу добраться до подонков, которые сделали это с ней, я, клянусь, сверну их долбаные шеи! Как мог кто-то сделать это с такой красивой девушкой? - Он покачал головой. - Ах, Эстелл, Эстелл! Почему ты так любила эти проклятые деньги?
- Помнится, в Сан-Диего, - сказал я, - ты рассказывал, что работал на Ники Дина в "Колони клаб". Ты там повстречался с ней?
Д'Анджело кивнул.
- Я работал там официантом. Старшим официантом. И иногда выполнял поручения Ники.
- И как вы сошлись с Эстелл?
- Я ей понравился. А она мне. Так бывает. Верно.
- Я тоже был с ней знаком, - произнес я.
- Правда?
- Давным-давно.
- Ты встречался с ней?
- Да.
- Ты... ты тоже любил ее. Геллер?
- Давным-давно любил.
- Тогда... наверное, ты знаешь, каково это вернуться домой и встретиться с чем-то похожим.
- Мы одинаково это воспринимаем, дружище.
- Мы на многое смотрим одинаково, не так ли. Геллер?
Конечно, так и было. У нас у обоих были раны, которые никогда не затянутся.
Я спросил:
- Д'Анджело, как умер Монок?
- О чем ты? Япошки убили его. А что же еще?
- Ты видел, как это случилось?
- Нет. Нет, я был в отключке. У меня было сильное кровотечение.
- Да, знаю.
Мы просидели вместе пару часов, немного говорили, но, в основном, курили. Как в той норе, когда мы смотрели на траву кунаи.
Когда я вышел, его сестра встретила меня. На ней было свежее голубое платье с накрахмаленным белым воротничком, ее черные волосы блестели. Думаю, я ей понравился. И она понравилась мне. От нее пахло ароматным мылом.