Друзьями я их по-прежнему не назову, так как не испытываю ничего подобного, но вот чувство дикой собственности по отношению к ним — да. Драко и Персефону, как и в случае с Полумной, хочется связать самыми прочными лентами, заткнув рты, ограничив движение, и никуда не отпускать. Склониться и чахнуть, как Смауг над златом под горой гномов[2]. С Забини и Ноттом Жадность не требует подобного, лишь пробует на вкус, присматривается.
— Алиссар, — толкает меня в бок Драко, — к тебе Ник, — показывает на сову, несущую мне письмо с гербом министерства.
— Ответ от Кингсли на просьбу встретиться и пообщаться, — напомнил я о деле, порученном леди Еленой. Птица, как только отдала послание, тут же вспорхнула и улетела, а я раскрыл конверт, и еще не прочитав: — Надеюсь, прогуляться к министру сегодня. Быстрее решу дело с портретом и крестражами, больше будет времени на себя и свой желудок, — и на мою удачу, которая не покидает меня даже в демонической жизни, приглашение выписано на сегодня.
— Ты не Жадность, Алиссар, а Обжорство, — шепчет мне Персефона, показывая на рыжего гриффиндорца, накинувшегося на еду, как будто ее неделю не видел, — грех Уизли подошел бы тебе больше, греха Слизнорта.
— Каждый демон — это сосредоточения голода, но в меру своей сущности и способностей, которые используют. Естественно, если этот грех не ведущий, — влилась в разговор Полумна, подсаживаясь за стол восьмого курса. Она со мной все так же мила, приветлива и дружелюбна, как и в прошлой жизни. Тон ее невесом и легок, а взгляд все так же мечтателен и загадочен. Но не у слизеринцев, хранящих свои секреты. — Расслабьтесь, ребят, — говорит она, зная, что они готовы в любой момент сразиться, за свою жизнь, — я по вам работать не стану, на ваших руках крови нет, — уточняя, — а та, что есть пролита в честном бою.
— Ты просто так, или по делу? — спрашиваю, смотря на задумчивую девушку, ушедшую в свои мысли. — Если просто так, то мне пора, — встаю из-за стола, не прощаясь, уходя по факту, но она меня остановила, взяв за руку. Этот жест и сопутствующее касание, снова подняли из недр огня преисподней то желание обладать, а для этого связать, заткнуть рот и капать слюной, говоря: «Мое!»
— Я с тобой пойду! — все еще не отпускала руку Полумна, смотря на меня, прожигая серебряным взглядом. Кое-как снял ее руку с моего локтя, подавил позыв «Взять! Схватить!», говоря:
— Министр мне не интересен в гастрономическом плане, будь спокойна! — еще несколько секунд Полумне потребовалось на то, чтобы самоубедиться, а после руку мою отпустить, сказав:
— Поверю тебе на слово, Алиссар. Но если что… — не дал договорить, повторил сказанные ей же слова:
— Да-да-да! Моя рогатая голова слетит с плеч и покатится по полу, — отмахнулся и направился в кабинет директора, протягивая приглашения от министра с разрешением на каминное перемещение.
Директриса была удивлена приглашению на чай, особенно не в положенное для чаепития время, но все же отпустила, открыв камин, попросив не задерживаться. Откланялся, и зайдя в камин, назвав адрес, унесся огненным вихрем прямо в личный каминный зал министра. Он встречал меня с широкой улыбкой и распростертыми объятиями, но ровно до тех пор, пока не сжал в крепком захвате.
— Поттер! — откинул меня от себя, почти вталкивая в каминную рамку, тут же наставляя палочку, призывая заклинание серебряных лент. — Нет, ты не Поттер! — говорил министр, уже формируя ленту, направляя ее на меня. Но это не священное серебро, мне ничего от соприкосновением с ним не будет. Ленты меня не задержат.
— Верно. Уже не Поттер! — не скрывая суть, призвав черные когти, формировал в руке черное пламя, сжигая несущиеся на меня ленты. — Министр Кингсли, я не по вашу душу, можете расслабиться, — сказал, стряхивая с рук серебристый пепел лент, возвращая рукам привычный человеческому глазу вид, без когтей. — У меня к вам, министр, есть дело государственной важности, — Кинг отозвал магию, но палочку не убрал, держа меня на мушке, как сказали бы магглы.
— Излагай, демон!
— Ритуалист, я полагаю? — говорю, смотря на мужчину, при этом не видя огонь души, но ощущая стопор, как с леди Еленой. — и не как род Рейвенкло, широко-направленный, а с узкой специальностью, — втянул воздух и запах магии, который окружен министр, — что-то темное, даже запретное на территории Англии. Вуду? — предположил я. — Точнее ритуалы Вуду, но разница небольшая. Мне все равно не интересно. — отмахнулся.