— Не только с Рональдом, — сказал демон, показывающий на Джиневру, — вся их семья — это отдельно-взятый смертный грех. — Каждое слово из Алиссара приходилось выбивать, говорить о том, что узнал и явно увидел, он не хотел. Почему? Узнаем.
— Подробнее! — закипала от злости Персефона, переходя в полурежим банши. Тот факт, что демон не говорит сразу, а молчит и выдает информацию порционно, злил Панс. Не сдерживая сущность и ее гнев, глаза девушки потеряли белизну белков, их заполнила тьма, на руках проявлялись когти, черной чешуей тянувшиеся вдоль пальцев к запястьям, волосы и кожа теряли цвет, белели на глазах.
— Панс, остынь, — опустил руку на плечо девушки, прижимая ее к себе, успокаивая, шепот в ухо: — он все расскажет. Ведь так? — спросил, а демон не отрицал, кивнул, продолжая рассказ:
— Расскажу.
По воле теней в руках демона оказался фолиант, помеченный руной «Запрет» из соответствующей секции школьной библиотеки. Страницы книги открылись там, где надо, указывая на историю, уходящую далеко в прошлое, еще до Основателей и школы Хогвартс. Суть о печати «Предатель Крови», забытая в веках. То, что она дает при определенных обстоятельствах, когда накладывается на магическую семью за совершенный грех против Магии и ее законов.
— Давно, когда в маггловском мире во всю бушевали религиозные становления, велась борьба верующих за своего Бога и его истинное слово, шла неустанная Охота на Ведьм, жглись костры Инквизиции, и на каждого третьего ложилось клеймо грешник и еретик, в магическом народе стала ходить история о последователях, продвигающих свое вероисповедание — смертный грех. Кто-то скидывал вину на нас, демонов, а особенно на князей Ада, кто-то на человеческие души и сердца, породившие своими словами созданий, именуемых смертными грехами во плоти. Но доказать причастность демонов, да и человеческих фантазий, так и не смогли. А воплощались грехи, лишь в волшебниках. Понять, почему это так, смогли не сразу. После длительных исследований магически-одаренных людей тех лет, было выявлено, что проявлялись смертные грехи и все последующие стадии развития в телах тех, кого Магия клеймила «Предателем Крови».
— То есть, ты хочешь сказать, что каждый, несущий клеймо Предателя, несет еще и один из смертных грехов? — не понял Нотт, к чему ведет Алиисар и его история о воплощенных грехах.
— Алиссар, поясни нам, непонятливым! При чем тут Уизли, его грешная душа и отмена Бездонного Желудка? — Просил Забини, показывая на Рональда. Алиссар, если бы нуждался в воздухе, то тяжело вздохнул, если бы имел возможность чувствовать и удивляться, закатил глаза и начал бы эмоционально вещать о нашем непонимании серьезности ситуации, но он лишь скрестив руки на груди, хмыкнув, ответил, смотря на рыжих Предателей крови:
— Чтобы грех не просто жил в душе волшебника, толкая носителя в пропасть медленными шагами, а захватил его тело, разум, поработил душу и естество, сделав себе подобным, почти аватаром, нужно два условия: — отсутствие раскаянья в своих поступках перед магией и предками, а так же темный источник рядом. И при этом не важно, что именно будет нести тьму. Это может быть камень рода, волшебник, предмет, содержащий оскверненный запретной магией осколок души…
— … демон, гуляющий неподалеку, — но тут Панси не угадала.
— Нет. Я тут не при чем. Моя тьма иного рода, тут же имеется в виду тьма смертного мира, а не загробного. — Пояснил девушке Алиссар, продолжая рассказ о воплощенном в Уизле грехе. — Раскаиваться перед предками Рональд не собирается, так как не видит причину, по которой это необходимо сделать, не считает себя виноватым. А тьму, которая является вторым условием, несет на себе крестраж директора, хранящийся в дилюминаторе.
— Если бы не крестраж Дамблдора, то Уизли был бы простым обжорой, с налетом смертного греха на душе? — уточнил Нотт, интересуясь еще и Уизлеттой: — А Джиневра? Насколько я помню, она так же контактировала с крестражем, но с лордовским. Она тоже?
— Скорее всего, — пожал плечами Алиссар, отмахиваясь от девушки и ее души, окутанной Похотью, — ее грех и душа мне не интересны. И даже если она такое же воплощение греха, как и Рональд, опасности от нее я не вижу.
— А остальные Уизли? — задается вопросом Забини. — Каким грехам они подвержены? — Алиссару уже откровенно надоело обсуждать рыжую семью, видел, как демон ждал момента, чтобы закончить этот разговор и уйти по своим делам.