Его вопрос еще больше усиливает мою потребность. Смогу ли я вынести, если он попробует меня на вкус? Я была так возбуждена еще до того, как Рин коснулся меня ртом. У меня такое чувство, что я уже несколько дней на грани срыва. Теперь, почувствовав, как его тело сотрясает оргазм, когда он кончает в моей руке, я снова на грани, киска пульсирует и жаждет, а мое тело блестит от соков. Позволила бы я Рину попробовать меня сейчас? Не думаю, что смогла бы остановить его. Хотя я была напугана, когда впервые увидела его в демонической форме, чем дольше я смотрю на него вот так, тем больше убеждаюсь, что он никогда по-настоящему не причинил бы мне вреда.
Дрожь в моем голосе полностью выдает меня, когда я пытаюсь сохранять хладнокровие.
— О, думаю, я могла бы с этим справиться.
Я ожидала, что Рин перевернет меня на спину. Вместо этого он низко рычит. Звук настолько отличается от хищных звуков, которые он издавал, преследуя меня, и звучит почти как мурлыканье. Он притягивает меня к себе на грудь, пока я не сажусь на него верхом. Его руки на моей заднице побуждают меня двигаться вверх по его телу, пока моя насквозь мокрая киска не оказывается над его лицом.
Взгляд, который он посылает мне между моих бедер, вызывает струйку новой влаги, стекающей с меня. Я краснею. Рин только облизывает губы, его взгляд опускается на мою киску.
— Опусти эту сочную пизду прямо сюда и дай мне то, что мне нужно.
О господи! Сила в моих бедрах иссякает, и у меня нет выбора, кроме как рухнуть вперед на руки Рина, которые тянут меня вниз, пока его рот не захватывает мою ноющую киску, и этот первый горячий поцелуй пронзает прямо мой центр.
Я вскрикиваю. Мои руки сжимаются в кулаки на ковре, и все мои мышцы сжимаются. Рин стонет напротив моих складок, и его язык лихорадочно облизывает их, усиливая интенсивность. Это почти не занимает времени. Слишком скоро я начинаю дрожать, кончая от его коварного языка. Он продолжает пожирать меня, острые когти впиваются в мои бедра и задницу. Мои стенки сводит судорогой, и я не могу сказать, кончаю ли я снова, или это все одна восхитительная спираль удовольствия, которая никак не закончится.
— О Боже. О, Рин. Боже, твой рот!
Он проводит языком от моего входа к клитору и удерживает его там, вытягивая из меня остатки содрогающейся кульминации. Я задыхаюсь, втягивая в себя столько воздуха, сколько могу, и пытаюсь взять тело под контроль. Руки Рина скользят вверх по моим бокам, поднимая меня, как куклу, хотя я и не легка даже в моем воображении. Он отрывает меня от своего рта, сажает к себе на колени и покачивает. Я обмякла, как лапша, и все еще наполовину задыхаюсь. Затем он встает, как будто это не требует от него никаких усилий, относит меня в кровать и укрывает одеялом, от которого слабо пахнет бергамотом и саке.
Когда я просыпаюсь, мне требуется мгновение, чтобы осознать, где я нахожусь. Я оглядываюсь в поисках телефона, но его нет на тумбочке. На самом деле, тумбочка выглядит странно. Темно-коричнево-черное дерево вместо бледно-золотистой лозы. Я моргаю в темноте комнаты, различая большие окна и элегантный декор квартиры Рин, а не моей маленькой квадратной студии. Тихий шум из угла привлекает мое внимание. Рин медленно поднимается с кожаного кресла и подходит к кровати.
Я пытаюсь сесть, и его нежная рука на моей спине помогает мне. Он протягивает мне стакан воды, и я принимаю его, застенчиво избегая пристального взгляда Рина и делая глоток.
Когда он забирает стакан и ставит его на тумбочку, у меня нет выбора, кроме как встретиться с ним взглядом.
— Я заснула.
Не могу поверить, что заснула в его постели.
Он кивает с серьезным выражением лица.
— Как ты себя чувствуешь?
Только тогда до меня доходит, что он изменил свою внешность.
— Ты снова выглядишь человеком.
Я не уверена, как к этому относиться. Высокий, красивый мужчина, который сидит на краю кровати, мне знаком. Его кожа теперь загорелая, а не темно-красного цвета, как у демона. Его длинные элегантные пальцы приглаживают аккуратно причесанные темные волосы, как будто он стесняется.
— Я подумал, что это поможет тебе чувствовать себя более комфортно.
Я хмурюсь. Мне нравится, как он выглядит в человеческом обличие. Кому бы он не понравился? Он настолько красив, что на него почти больно смотреть. Такой лощеный и утонченный. И все же…
— Но это не ты, не так ли? Не совсем ты.